Читаем Мифы о Китае: все, что вы знали о самой многонаселенной стране мира, – неправда! полностью

В 1874 году португальцы прекратили использование Макао в качестве центра по вербовке кули, что положило конец этому бизнесу. Который бы тем не менее несомненно продолжился, если бы некоторым знаменитым англичанам, интеллектуальным сливкам общества того времени, не воспрепятствовали в исполнении их планов. Эти люди, гордые своей просвещенностью, выразившейся в отмене африканской работорговли, потирали руки при мысли об усилении эксплуатации азиатских кули.

Но и в местах, где китайские рабочие пользовались большей свободой, судьба их была полна горечи. Китайцы называют Америку «мэй го», что означает «прекрасная страна». Однако, руководствуясь ложными представлениями о ненасытном стремлении китайцев к тяжелому труду, прекрасная страна повернулась к ним своей уродливой стороной. В 1873 году в США начался затяжной экономический кризис. После обвала на фондовой бирже произошло резкое замедление экономического роста по сравнению с бурным развитием экономики середины века. Цены на сельскохозяйственную продукцию упали, что привело к разорению многих фермеров. В результате снижения заработков рабочим семьям трудно стало сводить концы с концами. Безработица достигла предельного уровня. И, как это часто случается в периоды экономического спада, начались поиски козла отпущения. Он вскоре был найден в лице китайских рабочих, иммигрантов, привлеченных в страну вначале калифорнийской золотой лихорадкой, а затем бумом железнодорожного строительства. Китайцы представляли собой легкую мишень для издевательств. Они резко выделялись и внешне, и по своей культуре: низкорослые, со своими косами и непонятным языком. Есть жестокая ирония в том, что работавшие в Калифорнии ирландские и русские мигранты, на себе испытавшие травлю со стороны заполнявшего восточное побережье сброда, теперь сами отыгрывались на китайцах. И в ряду многочисленных поводов для претензий среди этих прибывших из Европы американцев по отношению к своим собратьям по эмиграции главным оказался один: отношение китайцев к работе.

В массах росло возмущение, богатых грабителей — капиталистов обвиняли в том, что в целях экономии на оплате труда рабочих они нанимают усердных и дешево обходящихся китайцев. Однако именно китайцам, а вовсе не работодателям пришлось ощутить на себе всю силу народного гнева. Денис Керни, владелец предприятий по изготовлению тачек в Сан-Франциско, эмигрировавший в Америку из графства Корк, основал группу под названием Партия рабочих Калифорнии. Их девизом стало недвусмысленное: «Китайцы должны уйти». В опубликованном в «Индианаполис таймс» за 28 февраля 1878 года письме Керни излагает свои идеи. Вот отрывок из письма:

«Разжиревшая аристократия шлет своих помощников в Китай, величайшую и древнейшую деспотию мира, за дешевыми рабами. Они прочесывают азиатские трущобы в поисках мерзейшего из рабов, китайского кули, и везут его сюда, чтобы противопоставить его свободному американцу на рынке труда, чтобы еще более расширить пропасть между богатами и бедными, чтобы еще сильнее унизить белых рабочих. Любое место переполнено этими дешевыми рабами. Их одежда дешева и убога. Они питаются рисом из Китая. Они теснятся по двадцать человек в комнате. Это поротые трусы, малодушно покорные, мерзкие, отвратительные и во всем послушные. У них нет ни жен, ни детей, ни прочей родни. Их импортируют компании, для которых они как крепостные, они работают как рабы и в конце концов возвращаются в Китай, увозя с собой все заработанное. Они абсолютно везде, и, кажется, они бесполые. Мальчишки работают, девчонки работают: им все едино. Отец семейства сталкивается с ними на каждом шагу. В состоянии ли он будет найти себе работу? Да ну его! Крепкий китаец обойдется дешевле».

Подобно всем нападкам на иммигрантов на протяжении истории, с экономической точки зрения все это является абсолютной чепухой. Тяжелые времена были вызваны падением уверенности инвесторов, а вовсе не переизбытком рабочей силы. И как мы уже видели, работавшие на строительстве железной дороги китайцы пытались добиться равенства с белыми рабочими в оплате своего труда, но потерпели поражение в борьбе с хозяевами. Им не только недоплачивали, но теперь их за это же и проклинали.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика