Мифы, предания и сказки фиджийцев

Потому что в Дрекети нет ни одного воина, равного Ра Намоса. Когда Намоса в На-мбе-каву, никто из Дрекети не выходит в море ловить рыбу. Только когда Намоса идет в глубь острова, в На-дроро, выходят они в море за рыбой. А когда он в На-мбе-каву, никто не выходит за рыбой, и пот почему — его ведь зовут еще Не Дающий Морской Воды. А зовут его так потому, что, когда он в На-мбе-каву, люди Дрекети не выходят в своих лодках ловить рыбу. Когда же он идет в На-дроро, они выходят за рыбой (3 Здесь Ра Намоса явно отождествляется с каким-то духом океана, "хозяином рыбы".).

II

Однажды пришли из На-луву-ни-мазала в Сивоа[286]. Рассказали там об одном поселке — они стоят вокруг него осадой, а взять не могут, не хватает силы. Ра Намоса спросил:

— Что это за поселок?

Те в ответ:

— На-кенга.

И Ра Намоса сказал:

— Хорошо. Возвращайтесь туда. Я же пойду к вождю Ваи-леву. Пойду расскажу ему об этом.

Утром люди из На-луву-ни-мазала пошли обратно. Ушли они утром. А Ра Намоса поспешил в Ваи-леву.

Вождь Ваи-леву, Иса-зодро, сказал ему:

— Хорошо. Пошли одного человека в На-луву-ни-мазала. Вели им готовить для нас пир. Послезавтра мы отправимся туда.

И Ра Намоса вернулся в Сивоа, отправил посланного к просителям, велел сказать, что день пройдет и воины отправятся в путь.

На следующий день воины На-дроро стали собираться. Потом легли спать, а наутро тронулись. Пришли в На-луву-ни-мазала, а там уже все готово к пиру. Сели есть, и вот уже готова янгона. Опорожнили чаши, и вождь На-дроро, Иса-зодро, сказал:

— Завтра мы с вами пойдем на штурм На-кенга.

Выпили янгону, легли спать. Наутро выступили, дошли до скалы — а На-кенга стоял на скале. И взять На-кенга было нельзя, потому что туда вела только одна тропинка. А все остальное была сплошная скала.

Ра Намоса сказал:

— Я пойду один. Первым. А вы все пойдете за мной.

Стали подниматься. Поднялись — кругом сплошной частокол, ни одного входа.

Ра Намоса сказал:

— Я один переберусь через частокол.

А вождь сказал:

— Нет. Мы подкопаем столбы и вытащим их.

Получилось. Ворвались в поселок. Только раздались первые выстрелы, появился вождь На-кенга, Рату Яси-кула. Он спросил:

— Откуда пришли к нам эти воины?

Ра Намоса сказал:

— Откуда? Не знаешь? Да мы пришли сражаться с тобой потому, что вся эта земля принадлежит нам.

Ра Намоса выстрелил, попал вождю в бедро, ранил — тот сразу сел, уже не мог стоять. Ра Намоса еще раз выстрелил, и тут один воин из На-дроро сказал:

— Всё стреляем — точно женщины ![287]

Положил свое ружье, взлетел на верхушку частокола, спрыгнул вниз, бросился на Рату Яси-кула и закричал:

— За На-дроро при свете дня ![288]

Не успел он и рта закрыть, как люди На-кенга выскочили из укрытий, бросились бежать. А тот самый воин из На-дроро вырвал остатки частокола из земли, обнажил крепость, и все влетели в нее. Подожгли поселок и сразу пустились в обратный путь. На плечах же они несли тело Рату Яси-кула. Принесли его в осаждавший поселок. Исполнили победное меке. Все, кончено, разрушен поселок, что стоял неприступно перед людьми из На-луву-ни-ма-зала.

А наутро приготовили земляные печи для воинов На-дроро. И тем же днем ушли люди На-дроро к себе, в свои поселки, в Сивоа и в Ваи-леву. А те все остались жить в покое, ведь наконец-то был повержен поселок врагов. Воевали же они с На-кенга бесконечно. И не будь воинов На-дроро, им никогда бы не разрушить На-кенга.

107. [На-зула]

(№ 107. [72], 1935-1936 гг., о-в Вануа-леву, с англ.

В тексте очень много неясностей; очевидно, уже информант Б. Квейна рассказывал его со значительными пропусками.)

Однажды жители наветренного берега решили отправиться в На-зула, в поселок, что назывался Вату-лоа. Там жили их родственники, родные по крови.

Пришли они туда, а там никого нет. Все мужчины ушли в Коро-маза — ушли они туда с дарами для Маки-ни-валу, вождя РаРа-леву. В поселке остались одни женщины.

И вот пришли туда те, с наветренного берега. Женщины Вату-лоа тут же открыли крепостные ворота — они думали, это их мужья возвращаются из того поселка. Так те, с наветренного берега, вошли в поселок. Тогда только поняли женщины и дети, что пришла беда. Всех их убили, убили и тела сложили горой. Немногим удалось тогда спастись, тем только, кто успел перепрыгнуть через частокол. Они-то и побежали к своим в Коро-маза — сказать обо всем. Когда те вернулись, уже все кончено было. Враги ушли на наветренный берег.

Много времени прошло, и опять пришли те, с наветренного берега, в На-зула, чтобы похоронить там кровь[289]. Дали им место, называлось оно На-кавакава, чтобы там эту кровь похоронить. И по сей день, если наступает в На-зула голодное время, идут в На-кавакава: там растут кокосы.

А все так потому, что родные убили родных.

108. [Рату Самели]

(№ 108. [72], 1935-1936 гг., о-в Вануа-леву, с англ.)