Мифы, предания и сказки фиджийцев

А та женщина-дух назвалась бабкой младенца, завела ему няньку и кормилицу. Младенец же раз повернулся, тут же пополз, а потом вскочил и побежал. Бабка обошла все фиджийские земли и из каждого поселка отобрала по два человека, чтобы прислуживать ребенку. Один из них стал при нем посланным, и звали его Тамбутамбу.

Вот ребенок совсем вырос, пришел к той женщине и спросил:

— Бабушка, чем занимались мои далекие предки?

— Плавали по океану, метали дротик, ловили птиц, играли в веи-вана-зоро-драву

(1 Веи-вана-зоро-драву — метание дротика в мишень.).

На это он сказал:

— Из всего названного тобой надлежит оставить только последнее.

Бабка отправилась в поселок, привела оттуда двоих, они причесали длинные волосы ее воспитанника. И он сказал:

— Пойдем в край, где живет моя мать.

И они отправились туда.

А там все в это время ушли ловить рыбу. Дом осталась сторожить сестра того юноши. Он попросил ее причесать его, но она отказалась: прикасаться к голове веи-нгане-ни[322] нельзя. А потом она сказала:

— Я знаю, что мы веи-нгане-ни, но все же подойди, расчеши меня.

Он взялся расчесывать ей волосы, и тут хлынул страшный ливень. Луб, которым вытиралась их мать, смыло потоком в море, и мать, ловившая там рыбу, велела гнать к берегу, бросив все. Прибежала домой и видит: те двое расчесывают друг другу волосы! Мать стала укорять их и сказала, что они согрешили друг с другом. Тогда юноша, обиженный этими словами, бросился к бабке.

Та стала спрашивать, отчего он плачет, и он все молчал, но потом все же сказал, рассказал все. И спросил у нее, как попасть на небо. Она сказала, что туда ведут два пути. На одном путника подстерегает множество духов. Они его обязательно съедят. По второму же пути можно пройти невредимым.

Итак, он простился с бабкой, с родителями и пошел на небо. А сестра, зная, что пойдет он той самой дорогой, на которой путника подстерегает множество духов, бросилась за ним со словами, что никогда не покинет его, а если надо, то и умрет с ним вместе.

И они пошли. По ночам сестра спала, а брат сторожил. Духи решили съесть их и принялись пугать, но ничего не вышло. Так продвигались они вперед, день за днем. И наконец дошли до того места, где жили две женщины: они были духи, самые страшные людоедки. Брат выкрасился в черный цвет; теперь духи не узнают его, а к тому же поймут, что он готов к сражению[323]. Оба они пошли вперед и оказались перед изгородью, составленной из тел пойманных людей. Они вытащили несколько тел и вошли туда. Брат сел на одно бревно — а это был убитый человек, — сестра на другое, это тоже был убитый. Духи испугались и стали готовить угощение. А пока они грели печь, брат налетел на них с палицей и зарубил. Потом он отпустил всех, стоявших в изгороди, и отправил домой.

А после этого он сказал, что ему надо проспать ровно столько, сколько до сих пор он провел без сна. Он уснул и спал очень долго. Сестра никакой силой не могла его разбудить и решила, что он умер. Горю ее не было предела.

Она отрубила себе один палец[324], положила его на грудь брата, которого считала умершим, а сама пошла дальше на небо.

А путь свой она все время метила капельками масла, чтобы брат, если он все же воспрянет от сна, знал, что она ушла вперед.

Шла она несколько дней и наконец дошла до водоема, а на берегу того водоема росло самшитовое дерево. Цветы его были табу для всех, кроме жителей Основания Небес и Края Небес[325]. Они украшали себя его цветами, когда состязались в метании дротика. Она забралась на это дерево. А женщины из Края Небес пришли туда купаться, увидели в воде ее отражение, решили, что это — дух, и в страхе убежали. Они рассказали о виденном у себя в поселке, и тогда жена вождя пошла к водоему, спросила:

— Кто здесь, дух или человек?

Узнав же, что это ее внучка, она заплакала от радости и повела ее к себе в поселок[326].

А брат спал десять дней и десять ночей, а проснувшись, увидел отрубленный палец сестры и загоревал, зарыдал. Он тоже решил идти на небо, а по капелькам масла, оставленным сестрой, узнал, как шла она.

Подошел к тому поселку, услышал: кто-то плачет. Догадался, что это его сестра горюет. А она увидела его и тут же утешилась.

Вождь Края Небес велел бить в лали, созывать всех. И еще велел готовить гостям пир.

Брат с сестрой прожили там несколько дней, и вот было объявлено, что состоится состязание в метании дротика. И брат сказал про себя: "Ах, если бы здесь была бабушка! Она бы сделала мне лучший дротик, и было бы у меня каукау[327]!" Не успел он подумать так, как услышал бабкин голос: "Я здесь". Он рассказал ей, чего ему хочется. Она же отправилась, приготовила ему деревянные наконечники дротиков, потом принесла несколько плодов, вынула из них косточки, а вместо них поставила небольшие раковины каури, белые. Все это принесла ему и еще дала крашеное маро, чтобы опоясаться на состязании. И повязка эта была окрашена молнией.