Мифы Цивилизации

Вместе с тем текст сонета прямо говорит о событиях второй половины XVI в. В 1517 г. турецкий султан Селим I Явуз («Грозный») завоевал Багдад и всю Палестину и объявил себя стражем святынь Каабы и Иерусалима, а также главой всех мусульман. Его преемник Сулейман I Великолепный (правил в 1520–1566 гг.) выстроил в Стамбуле (Вавилоне) упоминаемые Петраркой «кощунственные башни» — минареты — вокруг христианских храмов. Однако взошедший после смерти Сулеймана на трон султан Селим II (правил в 1566–1574 гг.) не случайно прозван Пьяницей, что немыслимо по шариату. Селим фактически был язычником, пьянствовал и развратничал, о чем, собственно, и пишет Петрарка в первой строфе. Обличение этого «храма ереси» Петрарка продолжает и в следующем сонете CXXXVIII. Тем самым время, описываемое Петраркой — около 1570 г., т. е. более чем на 200 лет позже традиционной датировки.

В другом сонете (CCCLXI) Петрарка пишет:

Dicemi spesso il mio fidato speglio,
l'animo stanco, e la cangiata scorza,
e la scemata mia destrezza e forza:
— Non ti nasconder ршд; tu se' pur veglio.
Все чаще гладь правдивого стекла
Ущерб души и тела отражает
И убылью усталых сил вещает:
«Оставь сомненья — старость подошла!»

Здесь совершенно недвусмысленно речь идет о стеклянном зеркале, впервые появившемся только на рубеже XV–XVI вв. (Первый в истории автопортрет написал с помощью стеклянного зеркала Леонардо да Винчи, умерший в 1519 г.)

Современник Петрарки Боккаччо (традиционные годы жизни 1313–1375) в Первом дне «Декамерона» пишет, что в 1348 г. Флоренцию посетила губительная чума. При этом он подробно говорит о том, что хотя чума пришла с Востока, но ее симптомы у больных в Италии резко отличались от симптомов чумы на Востоке: это была не простая, а бубонная чума. Но бубонная чума (по Карамзину — «язва с железою»), в отличие от простой, поразила Европу не в середине XIV, а в начале XVI в.

Данте Алигьери, которого и Петрарка, и Боккаччо считали своим учителем, родился за полвека до них (традиционные годы жизни 1265–1321). Однако великие просветители Италии первой половины XV в. — кардинал Николай Кузанский (Cusanus, 1401–1464) и Лоренцо Балла (1407–1457) ни единым словом не упоминают о Данте. Впервые цитирует Данте, причем как своего современника, Н. Макиавелли (1469–1527).

В своей «Божественной комедии» Данте упоминает загадочный «Пятьсот Пятнадцатый, вестник Бога», который весьма невразумительно толкуется комментаторами как зашифрованная словами перестановка римских цифр DXV (= 515) в слово DVX, под которым подразумевается некий «вождь» (итал. duce).

На самом деле речь идет, скорее, о 1515 годе — о Латеранском соборе и о папе Льве X Медичи, введшем тотальную европейскую цензуру. От нее пострадал и сам Данте. (Он был вынужден бежать из Флоренции, через год был заочно осужден на сожжение, провел около 20 лет в изгнании, где и умер.) Тем самым вероятная дата смерти Данте — приблизительно 1520 г.

Имя Данте уникально и может быть переведено как прозвище «проклятый, запрещенный католической церковью (итал. dannato)», присвоенное автору за «Божественную комедию» инквизицией в концеXVI века. Отметим, что жена Данте Джемма — из рода Донати (Donati), что тоже близко к прозвищу Dannati (Проклятые).

Произведения Данте Алигьери, созданные до «Божественной комедии», которую он написал уже в изгнании, так же как и его биографию, впервые опубликовал Боккаччо после смерти Данте.

Первым комментатором «Божественной комедии» был опять-таки Боккаччо. Боккаччо пишет (якобы в 1360 г.), что Данте выше всех поэтов ставил Гомера, хотя и не читал его, поскольку не знал греческого языка, а переводов Гомера на латынь еще не было (!). Такие переводы (а скорее всего, только что написанные произведения Гомера) появились после традиционной даты смерти Данте — не ранее конца XV века.

Данте в «Божественной комедии» упоминает о красной кардинальской шапке, однако такие шапки для кардиналов были введены опять же после традиционной даты смерти Данте.