Мифы «устойчивого развития»

Тогда же начала просматриваться общая логика формирования таких комиссий, которую определенным образом можно соотнести с проводящимися каждые десять лет конференциями ООН по окружающей среде и (устойчивому) развитию. Поскольку появление Комиссии по глобализации примерно совпало с завершающей стадией подготовки к Всемирному саммиту ООН по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (2002 г.), в 2012 году к очередной Конференции ООН «Рио+20» логично ожидать появления новой, третьей по счету подобной комиссии. Конечно, в том случае, если реализация актуальных глобально-управленческих задач этого потребует.

Внутри ООН координирующие функции были возложены на созданную в том же 1992 году Комиссию ООН по устойчивому развитию. Следует подчеркнуть, что эта комиссия должна была стать координирующим органом СЭБ. Но когда первоначальный проект, изложенный в докладе «Наше глобальное соседство», был пересмотрен, функции «главного экологического органа» отошли к Программе ООН по развитию. И тогда место «исполнительного органа» в ее структуре занял Экономический и социальный совет ООН, а Комиссию по устойчивому развитию передали уже под его руководство.

Неким «исполнительным органом» Конференции ООН по окружающей среде и развитию на Конференции («Саммите Земли») в Рио-де-Жанейро фактически была провозглашена ежегодная конференция Сторон Рамочной конвенции ООН по изменению климата (РКИК), принятая в целях борьбы с «глобальным потеплением». Подобные конференции Сторон РКИК (Conferences of the Parties — СОР) стали ежегодными и проводятся в межправительственном формате начиная с 1995 года.

Помимо разделения стран на три группы в зависимости от уровня их экономического развития и международных связей, РКИК содержит «расширенное» толкование основных принципов концепции «устойчивого развития», изложенных в Декларации Рио, схожее с основными положениями доклада «Наше глобальное соседство». Так, глобализация рассматривается в контексте преодоления суверенитетов на управление природными ресурсами. Введение глобальных налогов увязывается с рынком как инструментом взимания «реальной цены» за пользование ими. Навязываются «меры предосторожности», требующие сокращения парниковых выбросов вне зависимости от уровня исследованности масштабов антропогенного влияния на климат и т. д.

В 1997 году в Японии прошла СОР-3, на которой был принят Киотский протокол, продолжение которого, как мы убедились, в настоящее время является главным камнем преткновения дальнейшего развития «климатического процесса». Смысл этого процесса — в ограничении под предлогом борьбы с «глобальным потеплением» парниковых выбросов за счет фактической деиндустриализации развивающихся стран. В рамках так называемого «механизма чистого развития» предприятия реального сектора экономики заменяются «инновационными» (информационными, биохимическими и другими технологиями), не связанными с реальным производством. Исследования, проведенные на примере экономики США, доказывают явную ущербность этой политики, в том числе экономическую нерентабельность, подтверждая разрушительность ее воздействия на экономику, что служит косвенным подтверждением искусственного, сконструированного характера данного курса.

Итоги СОР-15 и СОР-16, которые состоялись в 2009-м и 2010 годах в Копенгагене и Канкуне, показывают, что основной водораздел противостояния в климатическом вопросе, а следовательно, и в оценке, и в отношении к «устойчивому развитию» сегодня пролегает между Западом и всем остальным человечеством.

Шестое. Авторами доклада «Более безопасный мир...» был выдвинут проект реформирования Совета Безопасности ООН, корни которого уходят в доклад «Наше глобальное соседство». Оба его варианта предусматривали региональный принцип формирования Совбеза, в рамках которого полномочия пяти его «старых», обладающих правом вето членов больше не проистекали бы от участия в антигитлеровской коалиции, а становились бы отражением соответствующего регионального представительства. Россию предлагалось включить в постоянные члены «обновленного» Совета Безопасности ООН по европейской квоте, максимально «привязав» таким образом к Европейскому союзу и ограничив в геополитическом плане.

Открытое принятие на вооружение глобалистами регионального принципа — регионализма как «мира без границ» — позволяет рассматривать эволюцию существующих институтов глобального управления в качестве управляемого движения к особой глобальной системе власти, схематически представленной автором в виде семи концентрических кругов или уровней (рис. 7, § 10.1). В основе подобного представления находится аналогичный — региональный — принцип функционирования закрытых элитарных структур клубного типа, составляющих англосаксонское ядро западной цивилизации и Запада как «глобального центра».

Первые три узловых уровня глобального управления, таким образом, представлены: