Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2

— Все хорошо, — успокоила она его. — Я верю, что концерн даст тебе добро на возобновление работы завода. Ну, и все остальное, что у тебя по плану, тоже получится… У тебя не может не получится, — она положила свою ладонь поверх его. — Спасибо тебе за этот день. Могу попросить?

— Давай.

— Дай мне знать, когда долетишь. Я буду волноваться.

— Хорошо… Но тогда и к тебе просьба — так, на всякий случай. Я не знаю, насколько задержусь в Японии. Надеюсь, успею вернуться до твоего отъезда. Пообещай, что будешь слушаться Андрея Леонидовича.

— Почему? — удивилась Катя, убрав руку. Тут же вспомнился услышанный утром совет Поляченко: «Отвезешь в Ждановичи и постарайся держаться от нее подальше». — Нет, я не могу этого обещать.

— Пообещай! — настойчиво повторил Вадим. — Поляченко отвечает за безопасность не только завода, но и тех… кто мне дорог. Пожалуйста!

— Ну, хорошо, — нехотя согласилась Катя. — Обещаю… Дорогу до дома отца помнишь?

Переложив правую руку на руль, Вадим только усмехнулся…

— …Приехали, — остановился он у ворот. — До встречи!

— До встречи! — открыла дверцу Катя. — Мягких посадок!

— Спасибо!

Задержавшись у калитки, она посмотрела, как Вадим развернулся, проезжая мимо, махнул ей рукой… Вдруг машина резко затормозила, сдала назад. Ладышев выскочил из салона:

— Грибы! Мы совсем забыли! — он выставил корзины и контейнер из багажника на землю. — Извини, что не могу дальше поднести: времени впритык.

— Я понимаю. Счастливого пути! А пустые корзины забрать? — спохватилась она, на что Вадим только махнул рукой.

Машина тут же сорвалась с места. Проследив за ней до поворота, Катя подхватила одну из корзин.

— А что ж не помог? — укоризненно произнес появившийся за спиной отец. — Зашел бы, чаю выпили.

— Он спешит. У него самолет через два с половиной часа.

— Все хорошо, дочка? — подхватив вторую корзину и контейнер, настороженно уточнил Александр Ильич.

— Всё очень хорошо! — улыбнулась.

— Мамочка приехала! — обрадовалась Марта. — А мы тоже были в грибах! Но у тебя больше, чем у меня, — взглянув на Катину добычу, расстроилась малышка.

— Это не только мои грибы. Мне дядя помогал собирать, — Катя погладила дочь по головке, поцеловала в макушку. — Вот ты сколько нашла?

— Десять! — показала девочка растопыренные пальчики на обеих ручках. — Я их сама нашла. Правда, дедушка?

— Правда-правда! — подтвердил тот.

— Вот и я десять! Так что ничья, — протянула ей ладошку Катя.

— А остальные дядя собрал? — расширила глаза дочь и деловито заметила: — Дедушка, надо в следующий раз ехать в лес с этим дядей. Он лучше тебя места знает.

— Съездим… Даст Бог, съездим, — задумчиво ответил тот…

Поляченко с Зиновьевым уже ждали шефа у дома. Заехав во двор, тот позвал их жестом в открытые еще ворота, но, показав на часы, те отказались въезжать, и зашли через калитку.

— Саша, помоги выгрузить вещи под навес, — на ходу попросил Ладышев. — И одежду развесь на перила, пожалуйста. Мокрое все. Галина Петровна завтра разберется. Андрей, пошли со мной, — позвал он Поляченко в открытую дверь.

— Беги, собирайся. Мы здесь подождем. Иначе опоздаем.

Ладышеву понадобилось меньше получаса, чтобы принять душ и собраться. Небольшой чемодан вместил костюм для официальных приемов, несколько рубашек и галстуков, туфли, мелкие вещи, планшет со съемной клавиатурой, флешки. Можно, конечно, сбегать в бассейн за плавками и очками — в отеле корпорации хороший бассейн. Но нет времени. При необходимости все можно купить на месте. Это если задержится. Но может сложиться так, что вынесенный корпорацией вердикт не оставит причин продлевать свое пребывание в Японии.

Впрочем, ни о плохом, ни о хорошем думать было некогда. Позвонив Галине Петровне и попросив постирать сохнущую под навесом одежду, Вадим закрыл дом, сдал его на сигнализацию и торопливо зашагал к калитке, за которой ждала машина с заведенным двигателем. Сел на заднее сиденье рядом с Поляченко — за время пути им предстояло многое обсудить.

— Поедем по новой трассе, там сто двадцать. Час тридцать до отлета, — сверил Зиновьев время и расстояние. — Возражений нет?

— Ты за рулем, тебе решать, — отреагировал Андрей Леонидович. — Как грибы? Удачно?

— Более чем, — коротко ответил Ладышев. — Ты оказался прав, боровики лезут изо всех щелей… Да, чуть не забыл, — достал он брелок и документы. — Машину, пожалуйста, сгоняйте на мойку, пока меня не будет. Сиденья и багажник тоже пусть почистят… Рассказывай, что слышно. Обухов пришел в сознание?

— Пока нет… Как я и думал, те двое из морга давно в базе Интерпола. Так что, скорее всего, дело разделят.

— А Валерия?

— Лежнивец-Галецкая? — Поляченко усмехнулся. — Очнулась. Но допрос отложили до утра. Там передоз со снотворным. Но женщину она успела упомянуть… Хорошо, что ты улетаешь. За это время я постараюсь четко сформулировать нашу линию, но, боюсь, Екатерину Александровну из нее мы уже не вычеркнем. Понимаю, что дело сугубо личное, но хочу еще раз спросить: ты в ней уверен?

— Да. Зачем ты снова спрашиваешь?