— Пусть бы и не возвращался. Видеть и слышать его я не хочу, но поговорить, если приедет, придется. Не волнуйся: учитывая его контракт, скоро мы забудем о Генрихе навсегда.
— Ну, не знаю… — с сомнением в голосе произнесла сестра. — Меня другое удивляет. Ты что, готова вот так ему всё простить? И обман, и этот контракт? Ведь он же столько лет водил всех нас за нос, врал и даже не краснел при этом!
— Бог ему судья. Я уже всё пережила, откипела, перегорела в эмоциях. Сама виновата. Не поверишь, но внутри я спокойнее удава. А после разговора с Леной в Вене вообще убедилась, что легко отделалась. Сейчас для меня важно только одно — операция Марты. Так что собирайся и езжай домой. Я сама закончу, здесь уже мелочь осталась. Спасибо!
— Не за что… Кто, как не я, тебе поможет…
— Подожди, а парфюм! — вспомнила Катя, сбегала наверх. — Держи! Вот твой «Дилис», классическая коллекция, тридцатый номер!
— Спасибо, родная!
— Тебе спасибо за помощь! Езжай домой.
Поколебавшись, Оксана оделась, обнялась с Катей, нерешительно потопталась у выхода.
— Ладно, поехала… Позвоню, когда до дома доберусь. Только ты обязательно ответь, иначе я вернусь! — предупредила она.
— Все будет хорошо! — успокоила Катя, закрыла дверь и взялась за швабру…
Злой, как черт, Генрих возвращался домой: завтра к обеду вернутся Катя с Мартой, а в доме после устроенной по случаю его победы вечеринки полный бардак! И голова до сих пор болит, не рассчитал, принял накануне лишнего. Он давно не помнил, чтобы у него собиралось такое количество гостей: приятели, их друзья, случайные знакомые. А если быть более точным — такого в его жизни никогда еще не было! Он купался во всеобщем внимании, почитании, наслаждался долгожданной славой, известностью. И то ли еще будет!
Душа пела и ликовала после победы — ну как было не отпраздновать?! Но с кем? Катя далеко, соизволила поздравить одной фразой, ее родственники также оказались скупы на похвалы. Вот и получилось, что на его призыв в «Инстаграме» «
Он сразу даже не понял, о чем речь! Как оказалось, некоторые из гостей вели едва ли не прямую трансляцию проводов и сразу выкладывали снятое в сеть. Многие кадры нарушали условия контракта и порочили репутацию ведущего, для которого уже разработали легенду: обаятельный интеллектуал без вредных привычек и пристрастий.
Не на шутку струхнув, Генрих моментально протрезвел и удалил три своих аккаунта в соцсетях: убирать фото, на которых его отметили, заняло бы гораздо больше времени. И тут же принялся искать тех, кто размещал информацию. Дело оказалось непростым: мало кто из ночных гостей был знаком друг с другом, не все знали, кто и где живет. Весь день ему пришлось потратить на то, чтобы выяснить, объехать, уговорить удалить снимки и видео из сети, из телефонов. Некоторым пришлось даже заплатить.
А ведь кроме уборки дома завтра ему еще предстоит разговор с Катей. Он уже обдумал, как ей преподнести новость, что теперь они не жених и невеста: он еще в пятницу забрал свое заявление о заключении брака. И собирался уехать завтра же вечером. Возможно, навсегда. И в этом виновата она сама. Он больше не намерен терпеть ее пренебрежение им, его чувствами! Теперь они друг другу никто. И хорошо, что он вовремя одумался, не связав себя с ней обязательствами. Что касается Марты и ее операции, то из сочувствия к девочке в будущем он готов ей помочь. Но только после того, как ее мать перед ним извинится. И не раньше, чем через год. Сначала ему надо заработать необходимую сумму.
Выстроив в голове вполне убедительную, на его взгляд, цепочку причин и следствий, никаких угрызений совести, как перед финалом шоу, он уже не испытывал. У него своя дорога, у Кати — своя. Он искренне хотел ей помочь, она воспользовалась его желанием, ничего не предоставив взамен. Разве что свое тело. Но при этом была так холодна, что гасила в нем мужские желания. Он больше не хочет такой жизни!
О том, что когда-то сам придумал и воплотил план, при котором никакого другого выхода, кроме как выйти за него замуж, у Кати не оставалось, Генрих старался не вспоминать. Ее вина, что ему пришлось ее обмануть. И точка!