Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 7. Часть 10. Преодолевая трудности. Часть 11. Достижения и превратности судьбы

Тем временем, однако, власти восточных регионов России, кооперативы и отдельные бизнесмены, воспользовавшись новыми либеральными правилами внешнеэкономической деятельности, стали энергично внедряться на китайский рынок. Изделия из КНР в условиях товарного голода находили в России широкий сбыт и приносили посредникам солидные барыши.

Типичная сцена той поры. Железнодорожная станция сибирского города Красноярска. Раннее утро. Согласно расписанию поезд № 19 Пекин – Москва должен прибыть через пару минут. Но не пребывает. Вы подходите к справочной и интересуетесь, когда ждать пекинский скорый.

– Ждите, – следует жесткий ответ, – когда придет ваш пекинский, тогда и объявим.

Не понимая в чем дело, вы расспрашиваете окружающих о причине секретности, окружающей расписание движения поездов. Кто-то объясняет: «Начальство пытается не допустить торговлю на перроне».

– Что еще за торговля? – продолжаете вы недоумевать.

Но вот № 19 появляется на горизонте и медленно подкатывает к перрону. И все становится ясным. Сотни, если не тысячи, местных жителей буквально атакуют вагоны. Юные красавицы и сгорбленные старушки, мускулистые атлеты и очкастые интеллигентики, малые дети бегут, ругаются, плюются, толкаются, дерутся. Каждый из них, завешанный торбами, сумками, сетками, стремится раньше конкурентов достичь цели.

Пассажиры поезда не напуганы яростным штурмом, напротив, они радостно машут руками, улыбаются. Как будто приветствуют близких родственников. Нет, это не родственники, это еще более важные персоны. Пассажиры – китайские коробейники, которые везут добро на продажу. Толпа на перроне состоит из жаждущих добро приобрести.

Стоянка поезда продлится только четверть часа, так что у посланцев Поднебесной нет времени для выхода на перрон. Они лежат на верхних полках своих купе и занимаются коммерцией через приоткрытые окна. «Горячий» товар – кожаные пальто. Они стоят на вокзале в три раза дешевле, чем в центре Красноярска. Серьезную прибыль можно «наварить» на перепродаже спортивных костюмов, джинсов, рубашек, белья, кроссовок.

Участники вокзальной «ярмарки» энергично жестикулируют, осыпают друг друга любезностями, а то и отборным матом на смешанном российско-китайском диалекте и одновременно перебрасываются изделиями и дензнаками. Местные товарищи работают группами. Один, «дипломат», объясняет, что требуется, и засовывает в окошко вагона горсть банкнот. В обратном направлении вылетают тюки с товаром. Другие члены группы, «грузчики», ловят тюки на лету, проверяют продукцию на количество и качество, складывают стандартный товар в торбы и прочую тару. Кое-что бракуют и пытаются засунуть нестандарт обратно в купе. Китайцы не слышат их в страшном гвалте, тогда «качки», тоже входящие в состав покупательских дружин, рвутся в вагон через тамбур, чтобы атаковать нужное купе изнутри. Не выходит. Тамбур перекрыт такими же «качками» в форме проводников и милиционеров.

Толпящиеся на перроне не только покупают, но кое-что и продают – водку, медицинские травы. Китайцы неплохо за них платят.

Похожие сцены можно было наблюдать на всех станциях на пути следования поездов из КНР. Народ испытывал удовлетворение, власти же нервничали. Обходчики не могли проверить техническое состояние составов – все пространство было занято бизнесменами. Кроме того, возникали страшные давки, в которых гибли люди. На некоторых станциях народ сосредотачивался за сутки до прибытия китайского поезда. Приносили с собой еду, водку, гармони, напивались и веселились, гулянья порой выливались в потасовки.

Китайскими же коммивояжерами станционные «ярмарки» рассматривались лишь как «разминка». Их главной целью была Москва. Там они искали крупных партнеров. Китайский рынок переполнился всяким хламом, который никто брать не хотел – ни внутри страны, ни тем более за рубежом. А изголодавшаяся по товарам Россия готова была переварить все.

В 1993 году свыше 90 % внешнеторгового оборота Амурской области и Еврейской автономной области падало на КНР. Хабаровский и Приморский края удовлетворяли 50 % своих внешнеторговых потребностей за счет Китая. Наряду с промышленным ширпотребом наши дальневосточники обеспечивались и китайским продовольствием.

Прибыв в Москву, многие коммивояжеры немедленно отправлялись в свое посольство за содействием. И дипломаты КНР, порой отставив в сторону профессиональные обязанности, включались в поиск контрагентов для коммивояжеров. Поскольку в круг их знакомств не всегда входили российские бизнесмены, дипломаты обращались к кому придется. К нам лично осуществляли «деловые подходы» советники, первые и вторые секретари посольства КНР, и даже военно-воздушный атташе. Одни просили помочь открыть в российской столице ресторан китайской кухни, других интересовала расфасовка мясных продуктов, третьи нуждались в каналах сбыта пуховых курток.