Миг счастья ускользающий

Через несколько минут пришлось опять сделать паузу. Лена посмотрела на лицо Дениса, и ей стало страшно по-настоящему. Врет он, что ему лучше. На самом деле – хуже. Вон уже и вокруг губ начало синеть. Если срочно не вытащить его из воды, все может закончится очень плачевно.

– Денис, сейчас, – пообещала она ему, – осталось чуть-чуть. Потерпи. Хорошо?

Он снова прикрыл глаза, словно собирался уснуть.

– Вот только не это, – Лена ударила его по щеке, – давай, держись. Дома выспишься, а сейчас не смей!

Он не реагировал на ее слова. На пощечины тоже.

«Да что же это такое!» Она попробовала подталкивать его вперед, как бревно, но ничего не выходило – он начал уходить под воду. Тогда Лена отчаянным рывком взвалила Дениса на плечи, одной рукой придерживая его, другой продолжая грести.

«Утонем, так вместе».

Ее будто дернуло что-то. Нет, нельзя тонуть! У нее девчонки. Они совсем глупые, хуже, чем этот дурачок, Ден. Как она может их оставить? Никак. Значит, нужно плыть. Закрыть глаза – и плыть. Стиснуть зубы – и вперед. Как Петр, который без рук вывозил мусорники…

…Она плыла и плыла, уже не останавливаясь, неведомо чем дыша – может быть, случайно открывшимися жаберными щелями или еще каким-то фантастическим образом, – лицо ее было почти полностью погружено в воду. Она ничего не видела и не слышала, только чувствовала, что пальцы Дениса все-таки цепляются за ее плечи, пусть совсем слабо, но держатся…

Потом под ногами мягко чавкнул ил. Лена поскользнулась, выпрямилась, вновь поскользнулась, неловко хлопнула по воде руками и встала. Волоком оттащила Дениса на берег, принялась растирать ему сначала руку, после ногу.

Он открыл глаза и посмотрел на нее, как на господа бога.

– Мы приплыли?

– Да. Какую таблетку тебе нужно? У меня, кажется, есть нитроглицерин.

Денис помотал головой.

– Дай… рубашку. Или лучше… сама возьми… в кармане.

Лена метнулась к покрывалу, на котором аккуратной стопкой были сложены их вещи. Вытащила рубашку, пошарила в кармане. Пальцы ее нащупали продолговатую металлическую коробочку. Она схватила ее, вернулась обратно, туда, где на траве лежал Денис.

– Эта?

Он кивнул.

Лена сняла пластмассовую крышечку и ощутила резкий запах мяты. Почти так же пахла жвачка или примерно так же. Она почувствовала, как подступает к горлу дурнота, и, борясь с нею, высыпала в ладонь горсть желтых овальных пилюль.

– Сколько?

– Одну.

Лена положила таблетку ему в рот.

– Как они называются?

– Ты все равно не запомнишь. Название китайское, язык сломаешь.

– Поможет?

– Должно.

– Один раз уже помогло, – вырвалось у нее само собой.

Денис взглянул на нее вопросительно.

– В электричке, – сказала Лена и медленно высыпала таблетки назад, в капсулу.

Он молчал. Лицо его постепенно теряло мертвенную бледность, губы побелели, потом стали розовыми. Лена принесла его вещи.

– Одевайся потихоньку. Тебе нужно согреться.

У самой у нее зуб на зуб не попадал, хотя солнце стояло в самом зените, и в воздухе было градусов тридцать.

Денис осторожно выпрямился и стал натягивать рубашку, а за ней джинсы. Вид у него был неловкий и растерянный. На Лену он старался не смотреть.

Она сидела рядом на корточках, обхватив руками мокрые плечи. Ее атаковали воспоминания, яркие, будто грозовые всполохи. Теперь она все понимала, с самого начала и до конца.

– Ты почему не сказал, что у тебя с сердцем?

– Я говорил, – произнес Денис глухо.

– Кому?! – Лена заглянула ему в лицо. – Той женщине, у которой просил денег на билет. М н е ты ничего не говорил.

– Говорил, – повторил он настойчивей. – О том, что мне нельзя большую нагрузку. Ты не верила.

Она как раз об этом вспоминала. И еще о том, как он стойко отказывался от кофе и сигарет, вылил ей в рюмку свой виски, переместил ее голову с левого плеча, сказав «так удобнее», мгновенно отреагировал на подобный приступ у Семена Ильича.

Надо быть полностью слепой, чтобы ничего не понять!

– Ты поэтому не стал кататься на карусели?

– Да.

– Тебе… давно уже плохо? Несколько дней?

– Угу.

Вот что с ним происходило – а она думала, он издевается над ней. Лена ласково погладила его по руке.

– У тебя это с детства, да, Ден?

– Нет, Ленка, не с детства. В детстве я был очень здоровым. Как бык. – Денис искоса глянул на нее и натянуто улыбнулся.

– А что тогда стряслось?

– Это долгая история. Предпочитаю ее никому не рассказывать.

– Даже мне? – Лена прижалась к его плечу.

Он заколебался. Она видела, что он мучается, не может решиться. Ей захотелось его успокоить, оградить от волнений и переживаний.

– Не хочешь – не говори, я не обижусь.

Денис кивнул. Повисла долгая пауза.

Откуда-то прилетела яркая оранжевая бабочка с черными узорами на крыльях. Закружилась в воздухе прямо перед их лицами. Лена отчетливо видела ее рожки и мохнатое, толстое тельце бывшей гусеницы.

Денис прицелился и ловко поймал бабочку в сложенные куполом ладони. Потом приоткрыл одну из них.

– Смотри, махаон.

– Отпусти ее, – попросила Лена.

Он послушно разжал пальцы. Бабочка упорхнула в прозрачную синеву. Лена завороженно смотрела ей вслед.