Миг счастья ускользающий

Через год она вышла замуж за соседа по отцовскому поместью. А еще через пять лет уехала в Париж. Перед тем как покинуть Россию, Анна вернула Феофанову «Миг счастья…». С обратной стороны к холсту был пришпилен надушенный листок с надписью: «Только миг». Эту записку Аполлинарий хранил до конца своих дней…»

…Ее мысли прервал настойчивый звонок. Она слушала его и колебалась: подойти или не подходить? Загадала про себя: «Прозвонит больше пяти раз – подойду». Телефон трезвонил, не умолкая, пятый раз, шестой, седьмой.

Лена медленно вышла в прихожую. Точно во сне протянула руку к трубке.

– Леся!

– Да, Витя. – Странно, оказывается, она могла разговаривать. Как ни в чем не бывало, спокойным и ровным голосом, разве только слегка осевшим от недавних слез.

– Девочки прилетели? Все в порядке?

– В порядке.

– Ладно, не буду многословным. Я взял билет в Москву на завтра.

– Как это «взял билет»? – изумленно проговорила Лена. – А опера, а репетиции?

– Подождут. Нам надо встретиться. Я должен сказать тебе кое-что.

– Скажи по телефону.

– Нет, Леся, – Виктор усмехнулся в трубку, – не выйдет. По телефону мы уже и так наобщались хуже некуда. Мне надо увидеть тебя, твои глаза.

Лена невольно улыбнулась.

– Витя, ты собираешься признаться мне в любви?

Он немного помолчал. Потом вздохнул.

– Леся, я просто… соскучился. По тебе, по девчонкам. По тебе особенно. Если ты называешь это любовью – пожалуйста, мне все равно. Я приеду, и точка.

– Хорошо, приезжай. – Она вдруг почувствовала, что между ними больше нет той стены, которая мешала им видеть друг друга. Они оба стояли у обломков кирпичей, совсем рядом, в зоне досягаемости. То, что в понимании Лены было одним, в понимании Виктора имело иное название, однако суть их мыслей оставалась общей.

– Целую тебя, – мягко проговорил он и повесил трубку.

Лена вернулась в комнату, оправила смятую постель и опустилась в кресло, пытаясь вспомнить то, на чем остановилась.

…Несчастный Феофанов. За всю жизнь ему так и не улыбнулась удача в любовных делах. Сначала сбегали от него, потом он сам сбежал, испугавшись неведомо чего – может быть, грядущих разочарований. А может быть…

Лену поразила мысль, неожиданно пришедшая ей в голову. Что, если она ошибалась и Аполлинарий вовсе не был несчастным? Если он не сбежал от своей любви, а просто, умудренный опытом, постиг наконец удивительную тайну бытия: счастье – всегда только мгновение. Миг, который рано или поздно ускользнет, перестанет существовать, растает без следа, как облака в предрассветном небе. Бесполезно пытаться удержать его – это все равно что ловить за хвост прекрасную и вымышленную синюю птицу.

Кажется, теперь Лена понимала, почему, глядя на картину, всегда чувствовала невольный трепет. Дело было не в муравьях и белке, а в другом – в подтексте, который заложил автор в свое название…

…Она встала и подошла к столу. Быстро пробежала глазами лист бумаги, придавленный авторучкой: «г. Козлянск Тамбовской обл., ул. 50-летия Победы, д. 8, кв. 14. Малышеву Д. А.». Аккуратно сложила адрес вчетверо и убрала в ящик.

Лена знала, что сделает завтра: съездит в мастерскую Петра, отыщет Алку, отдаст ей бумажку. Пусть ловит свой миг счастья.

Она привычным движением пододвинула вертящийся стул, села, включила компьютер. Открыла папку с рукописью, внимательно перечитала название: «АПОЛЛИНАРИЙ ФЕОФАНОВ. Монография жизни и творчества». Установила курсор, нажала на кнопку, терпеливо ожидая, когда надпись сотрется.

Затем, быстро и бесшумно щелкая по клавишам, вывела новую: «МИГ СЧАСТЬЯ УСКОЛЬЗАЮЩИЙ».