Миг счастья ускользающий

Денис, ничего не заподозрив, послушно последовал за ней в кухню и сел за стол. Кажется, он был рад тому, что девчонки уехали. Во всяком случае заметно повеселел.

Лена положила ему в тарелку остатки второго и тут же вспомнила, что у нее самой во рту за день не было ни крошки. Мысль о еде, однако, вызывала тошноту. Она отошла к окну и оттуда молча наблюдала за Денисом.

– Лен, ты вещи все сложила?

– Почти.

– Иди собирайся. А то опоздаем.

Она подумала, что в этот момент он до смешного напоминает Виктора – деловым и безапелляционным тоном, в котором отчетливо звучало недовольство и нетерпение. Неужели все мужчины одинаковы, когда речь идет о том, чтобы ехать на вокзал?

– Сложу, не волнуйся. Мне осталось совсем чуть-чуть.

– Интересно, чем ты все это время занималась? Могла бы собраться нормально.

– Перестань ворчать. – Лена улыбнулась и налила ему чая.

– Ты-то сама ела? – поинтересовался Денис.

– Ела, успокойся.

Он вдруг поглядел на нее пристально и настороженно:

– Что ты все меня утешаешь? «Успокойся», «не волнуйся». Я и не думаю беспокоиться.

– Очень хорошо, что не думаешь.

– Ленка! – Денис резко отодвинул стакан и встал. – Ты… что с тобой такое?

– Ничего. – Она сделала шаг от него и почти вжалась спиной в подоконник.

– Я не хочу чаю. Пойдем, вместе соберем твои вещи. – Денис по-хозяйски взял ее за локоть и отвел в комнату. Взгляд его тут же наткнулся на практически пустую сумку.

– Это ты называешь «осталось совсем чуть-чуть»? – Он посмотрел на нее с недоумением.

Лена подошла к кровати, вывалила из сумки то немногочисленное, что в ней было, затем демонстративно задернула молнию.

– И как прикажешь тебя понимать? – Голос Дениса был по-прежнему спокойным. Он стоял у порога и разглядывал Лену в упор. Она подошла ближе, остановилась в шаге от него.

– Я не поеду. Прости.

За последние несколько часов Лена бог знает сколько раз повторила про себя эту короткую фразу, тщетно пытаясь хоть как-то смягчить заключенный в ней невероятно жестокий смысл. Она глядела на Дениса со страхом и болью, ожидая почти что грома небесного. Однако его не последовало. Он молчал, будто бы и не слышал обращенных к нему слов.

– Слышишь, Ден, я не поеду, – повторила Лена громче. – Вообще. Никогда. Слышишь? – Ей вдруг захотелось крикнуть во весь голос, чтобы он очнулся и произнес хоть что-нибудь. Она больше не могла. Не могла нести одна этот непосильный, чудовищный груз. – Ты меня слышишь, Денис?!

– Слышу. – В его лице ни один мускул не дрогнул. Оно оставалось совершенно каменным и неподвижным. – Перестань орать и объясни по-человечески.

– Что тебе объяснить? Что? Я передумала. Мы не можем быть вместе.

– Почему?

– Просто не можем.

– Это не ответ.

– Хорошо, я отвечу. Мы с тобой – два разных поколения. Абсолютно разных. Это несовместимо. Ни при каких условиях.

Денис медленно покачал головой, не отрывая взгляда от Лены.

– Ты сошла с ума. Ленка, ты точно сошла с ума. Что ты несешь? – Он крепко, до боли, сжал одну ее руку, затем другую.

Она не сопротивлялась. Ей было бы легче, если бы он ее даже ударил. Прямо по лицу, наотмашь.

– Денис…

– Молчи! Замолчи! – произнес он тихо и яростно. – Ты ничего сейчас не говорила! Ясно тебе, ничего? Собирайся, и поехали!

– Не надо. Пожалуйста, не надо так. – Лена умоляюще заглянула ему в лицо. – Я же для тебя, только для тебя… ты не сможешь… не выдержишь… Дениска… – Ее запястья были как в тисках, руки онемели, сердце разрывалось от нестерпимой боли. Она чувствовала, видела: происходит что-то ужасное – и не могла ничего остановить, изменить.

– Замолчи! – глухо, сквозь зубы, повторил Денис. На мгновение он отпустил ее и тут же схватил снова, теперь уже за плечи. – Скажи, что ты пошутила. Говори, ну!

– Я не шутила. – Лена попробовала освободиться, но даже шевельнуться не смогла.

– Нет? – Денис неожиданно резко толкнул ее назад.

Лена едва не грохнулась на пол, но он удержал ее.

– Чокнутый. – Она глянула на него с жалостью и попыталась улыбнуться. – Ты чокнутый, Ден. Может, еще захочешь меня задушить? Как Отелло.

– Сама ты чокнутая! – Он снова отбросил ее от себя, точно мячик, и опять не дал упасть. Лена вдруг поняла, куда он ее толкает, и с силой рванулась из его рук.

– Перестань! Не смей!

– А что мне еще делать? Что мне с тобой делать?!

Ей все стало ясно. Денис, в соответствии со своим возрастом, наивно полагал, что, взяв ее тело, овладеет ею снова целиком и полностью, сломит упорство, заставит изменить принятое решение. Сопротивляться было бесполезно – он держал ее мертвой хваткой, при этом практически не напрягаясь. Они рывками двигались к кровати. Шаг, еще шаг. Такого Лена не могла вообразить и в страшном сне. Ее обуял настоящий ужас.

– Денис!!

Он со всего маху швырнул ее на постель.

– Опомнись! Что ты делаешь? Это не поможет! Не поможет!!

Лена попыталась подняться, но он навалился сверху. Они боролись, яростно, ожесточенно, будто два смертельных, лютых врага. Будто ценой их схватки была жизнь.

Угрожающе громко затрещала материя. Лена почувствовала, как перед глазами стремительно сгущается обморочная зелень, и заплакала навзрыд.