Миг счастья ускользающий

– Ты очень мягкая и пушистая, – негромко проговорил Денис. – А еще большая рева. И наивная, как шестиклассница.

– Наивная? Вот уж не сказала бы.

– Да? А приводить ночью с улицы домой чужого мужика – это не наивность? Или ты часто так делаешь?

– Нет. Первый раз.

– Ну вот. Я же видел, какое у тебя было лицо. Тогда, на кухне… – Денис не стал договаривать и многозначительно хмыкнул.

– Тогда я готова была тебя убить, – честно призналась Лена.

– Я видел, что готова. Сначала, было дело, не поверил, решил, притворяешься, дурочку из себя изображаешь. Потом внимательнее пригляделся: а у тебя губы трясутся. И в глазах такой ужас! Понимаешь, меня это зацепило за живое. Я все потом заснуть не мог, думал: неужели вправду встречаются в природе такие дурехи, которые за просто так могут тебя подобрать, накормить, уложить на чистую простыню.

– Знаешь, – Лена, опершись на локоть, слегка приподнялась над подушкой, – когда-то я читала в одной книге, названия не помню, – читала о войне. Женщина потеряла сына, он пропал без вести. Не в России, в Германии. Она жила в поселке, который был оккупирован фашистами. Когда наши пришли, шли жестокие бои, много убитых и раненых. Особенно со стороны немцев. И возле дома этой женщины на земле лежал молоденький солдат. Совсем мальчишка, чем-то напомнивший ей сына. Он был живой, но тяжело раненный. И знаешь, что она сделала? Притащила его в дом, тайком от всего поселка лечила, выхаживала как могла, кормила последним, что было. Когда потом ее спросили, почему она так поступила, это же враг, женщина ответила: может, там, в Германии, какая-нибудь немецкая женщина точно так же подберет моего сына, перевяжет его раны, накормит, обогреет. Она верила в это безоговорочно, ей так стало легче, она была спокойна за своего ребенка. Понимаешь, к чему я тебе все это рассказываю?

– Не совсем, – откровенно признался Денис.

– К тому, что мной руководил чисто материнский инстинкт. Я подумала: вдруг моя дочка окажется в подобной ситуации. Когда-нибудь, случайно, мало ли как повернется жизнь. Я и представить себе не могла, к чему все это приведет. Ты, конечно, счел меня за дуру, и ты был прав.

– Побольше бы таких дур. – Денис усмехнулся. – И поменьше стерв. Последние почему-то попадаются в три раза чаще.

– Тебе просто не везло, – Лена покачала головой, – может быть, ты и сам в этом виноват.

– Может быть, – легко согласился он и покосился на мокрое окно. – Интересно, теперь каждый вечер будет дождь?

– Скажи спасибо, что днем солнечно. Главное, чтобы в субботу была нормальная погода, иначе самолет задержится.

– Это верно.

– Давай спать, – предложила она. – Кажется, для сегодняшнего дня хватит и событий, и разговоров.

Глава 19

Пятница пролетела незаметно. Оба вели себя преувеличенно внимательно и предупредительно, старательно избегая разговоров, подобных вчерашнему.

С утра Лена послала Дениса в магазин за продуктами, а сама перезвонила Кате и попросила ее приехать за девчонками не в воскресенье, а уже в субботу вечером. Затем она постирала кое-какие вещи, которые собиралась взять с собой в поездку, и начала паковать сумку. Часа в два они с Денисом мирно, по-семейному пообедали и к вечеру вышли прогуляться в Измайловский парк.

Зной уже сошел, было хорошо, прохладно, по аллеям неторопливо бродили парочки. Они дошли до прудов, купили в шашлычной палатке лаваш, покрошили его плавающим возле берега уткам. Долго со смехом наблюдали, как те хватают куски, отпихивая друг друга крыльями. Потом сидели на скамейке в обнимку и молчали.

Только перед тем, как лечь спать, Денис нарочито небрежно спросил:

– Ты как собираешься представлять меня дочкам? Журналистом я уже побывал, племянником твоим тоже. Дальше что?

– Там видно будет, – произнесла Лена, стараясь придать тону шутливость, – думаю, на сей раз ты сойдешь за нового музейного курьера. Пока что, временно.

Он кивнул, и на этом тема была закрыта.

Наутро они проснулись точно в шесть, ровно на час раньше, чем сработал будильник, притом одновременно. Глянули друг на друга, и их охватил нервный смех. Лена первой пришла в себя.

– Все, проехали. Надо подниматься, раз уж вскочили ни свет ни заря.

Одевались в полной тишине. Лене казалось, она кожей чувствует витающее в воздухе напряжение. «Все в порядке, – успокоила она себя, – главное, не волноваться, вести себя естественно и просто. И тогда ничего плохого не случится».

В восемь они вышли из дому и взяли машину до аэропорта.

Рейс, слава богу, не задерживался. Лена увидела у аптечного киоска группу знакомых родителей из спортивной школы, кивнула им в знак приветствия, но не подошла. Они с Денисом встали в сторонке у табло с расписанием.

Рядом высоченный бородатый дядька с тощим рюкзаком за плечами утешал плачущую худенькую девушку в джинсах и белой майке с портретом Бритни Спирс на груди. Лена невольно уловила обрывки их разговора:

– Свет, ну что ты, ей-богу! Я же ненадолго. Через две недели прилечу назад.

– Костя, две недели – это так много!