Миг удачи

— Я вижу, — он отступил на полшага. — Ты скажешь, наконец, что с тобой происходит?

— И не подумаю, — резко ответила Холли. — Тебя это не касается.

Он помолчал, затем отвязал от дерева один край гамака.

— Ты видела меня вчера у моста, так что ли?

Она изумленно посмотрела на него. Прежде чем она успела ответить, гамак упал, Ник подхватил ее и потащил к дому.

— О чем ты думаешь, Холли? — мрачно спросил Ник, когда их уже никто не мог видеть.

Холли продолжала упорно молчать. Ник открыл входную дверь и пропустил ее вперед.

Холли, усевшись на диван, скрестила на груди руки.

— Я думаю, что это не был твой менеджер или тренер. По-моему, это был твой сын, — с вызовом сказала она.

— И что из этого? — мягко спросил он. — Что это может изменить?

— Ты соврал мне. Ты отменил нашу встречу, чтобы поудить рыбу с сыном. — Она начала терять контроль над собой. — Очень хорошо, но зачем мне лгать? Ты первый настаивал на честности в наших отношениях, Ник!

Он задумался, почесал в затылке, затем как-то виновато ответил:

— Я не знал, что Джон приедет. Это было для меня сюрпризом, Холли. — Он замялся. — Понимаешь, впервые в жизни его мать отпустила его ко мне одного.

Холли все еще подозрительно смотрела на Ника.

— Так ты не знал, что он приедет? — спросила она недоверчиво.

Ник покачал головой.

— Нет. Я открыл дверь, и на пороге стояли Джон с Хэнком Марвом, моим менеджером. Потом уже Хэнк сказал мне, что моя бывшая жена Шейла вышла замуж на прошлой неделе — наверное, только поэтому она и решила отправить ко мне Джона.

Холли была поражена.

— И что ты думаешь по этому поводу, Ник? — спросила Холли после паузы, не понимая выражения, появившегося на его лице.

— По какому? По поводу Шейлы или Джона?

— И по тому, и по другому.

Ник слабо улыбнулся.

— Я не знаю, испытывала ли ты что-нибудь подобное, Холли. Но это очень странное чувство, когда твоя бывшая снова выходит замуж. Это чувство очень трудно описать… Понимаешь, до сих пор наши отношения были как неоконченная фраза. И вот последнее слово сказано. Правда! У меня сейчас очень непонятное чувство… — Он замолчал; потом, словно желая переменить тему разговора, спросил: — Ужасно пересохло в горле, у тебя найдется что-нибудь выпить?

— Чай, кофе, вино… — отозвалась Холли.

— Вино, — ответил Ник. — У меня есть еще две недели до запрета на алкоголь.

— Почему две? — спросила Холли, направляясь на кухню.

— Потом я начинаю подготовку к новому сезону.

— А мне казалось, что ты не будешь боксировать до октября…

— Да. Но я начну тренировки уже в начале июля.

Холли принесла два бокала вина и села на диван, сложив ноги по-турецки.

— Где ты будешь тренироваться?

— Сначала здесь, потом — последний месяц — в Лас-Вегасе. — Неожиданно он поднял бокал и произнес: — За прошлые женитьбы и прошлые мечты. — Он улыбнулся и добавил: — А также за любовь и новые мечты!

Когда Холли чокнулась с ним, ее рука чуть дрожала. Она пригубила вино и спросила:

— А как же Джон? Он долго пробудет с тобой?

— Он уезжает сегодня с Хэнком. — Ник отпил глоток вина и вздохнул. — Он не мой сын, Холли. Ему было два года, когда я женился на Шейле. Он славный мальчуган.

— Ты был не первым ее мужем?

Ник грустно посмотрел на Холли, потом улыбнулся.

— Нет, я был вторым.

— Почему ты раньше не рассказывал мне об этом, Ник? — Она должна была непременно спросить об этом: Холли хотела понять, любит ли Ник Шейлу по-прежнему или нет. Слишком уж несчастным и подавленным он выглядел сейчас.

Ник спокойно ответил:

— Не знаю. Может быть, потому, что я не люблю думать о том, что может случиться, прежде чем это произойдет. — Он поднес к губам бокал. — Она была потрясающе красивой женщиной… Лас-Вегас, впрочем, полон красивых женщин. Я встретил ее там. Шейла танцевала в шоу, и когда мы с ней познакомились, она была потрясена моим титулом чемпиона мира больше, чем мной самим. Мы прожили счастливо только год. Затем она стала требовать, чтобы я чаще выступал на ринге, больше зарабатывал денег… Ей было недостаточно просто моего присутствия рядом. Я купил землю, построил дом, бассейн, теннисный корт. В этом доме и произошла наша первая размолвка. — Он посмотрел в окно. — Конец… — Ник страдальчески улыбнулся. — Но вот я нашел тебя, Холли. Мне кажется, что ты — полная ее противоположность. Ты ненавидишь бокс, но, мне кажется, любишь меня. Так ведь?

— Нельзя сказать, что я ненавижу твой бокс, Николас… — проговорила Холли тихо. — Мне просто непонятно, как может один человек избивать другого под улюлюканье толпы… Я не представляю тебя дерущимся на ринге. Я вообще никогда не смотрю бокс, даже по телевизору. — Неожиданно она улыбнулась: — Видела только фильм «Рокки».

Николас засмеялся.

— Я не Сильвестр Сталлоне. И мой бой — не режиссерская выдумка. Когда я выхожу на ринг, то поблизости нет режиссера, подсказывающего, что делать, нет гримера, который подрисует мне кровь и синяки… Все происходит по-настоящему.

— И ты делаешь это хорошо? — недоверчиво спросила она.