Мигранты. Писарчуки

– Чтобы любое издание, будь то газета, журнал или вообще альманах, раскупалось влёт и запойно читалось на фоне возрождения в народе стремления к здоровому образу жизни и массового интереса к спортивным достижениям любимых команд, отдельных спортсменов, надо хоть одну страницу полностью посвятить физкультуре и спорту – новостям, рассказам о знаменитых спортсменах, интервью с ними. Желательно ещё публиковать турнирные таблицы, прогнозы итогов чемпионатов и другую тому подобную популярную в массах информацию, в том числе об организуемых властями или энтузиастами-общественниками культурно-массовых оздоровительных мероприятиях. Поэтому лучше, я думаю, не страницу даже этой тематике уделить, а две или три…

– А почему не все двадцать четыре? Экая лафа была бы Серафиму Семёновичу! Скачал из интернета текущие новости или спёр путём промышленного шпионажа готовую вёрстку «Советского спорта», вбил в нашу газету и кури себе до следующего номера. Оставить Серафима Семёновича одного в штате, отдав ему весь фонд зарплаты, а остальных вытурить за ненадобностью… – схохмил, и тут же пригнулся под тяжёлым взглядом главного редактора и в преддверии неминуемой воспитательной экзекуции от директора по развитию и контролю самый результативный на сегодня в коллективе, но, увы, уже публично битый корреспондент-репортёр.

– Нет, ну… не только, конечно, спорт актуален нынче… – и. о. ответственного секретаря хотел ещё что-то сказать, но умолк, видимо ожидая

более серьёзных рабочих вопросов в соответствии с повесткой дня.

Вот тебе и социология… – с тоской вспомнил в тот момент первый свой разговор с Серафимом редактор, укоряя себя за малодушие и наивность, позволившие принять на ответственную работу «кадра социалистического воспитания» тридцатилетней выдержки на одном малозначимом месте. – Не сумела эта гуманитарная наука вылечить не на шутку заинтересовавшегося ею закоснелого мужичка. А Артамонов расхлёбывай… Впрочем, сам виноват… Да и без Серафима головной боли хоть отбавляй. Руководящее ядро редакции в целом, как он и опасался, и чему в меру сил сопротивлялся, тем ещё сборищем получилось, как на подбор из самых нежелательных с первого дня претендентов – спасибо огромное Никите Гапоненко и его команде, с беспрецедентным нахальством пользующимся своим не совсем праведным влиянием на умонастроения своего босса-учредителя. Даст это ядро прокашляться не только своему главреду, но и, очень даже вероятно, в будущем самому кормильцу Михал Михалычу, без сегодняшней, моральной хотя бы, поддержки которого трудновато будет совладать с этим наваждением.

Миша же, к резиденции которого подъезжал сейчас Артамонов, не переставал периодически удивлять не только своим безволием (в целом-то он был довольно крепким орешком, иначе как бы смог достичь таких высот в бизнесе… одно только его ежедневное сверхраннее вставание чего стоило – не позднее семи утра он, подобно типичному председателю крепкого колхоза советских времён или образцовому директору завода, всегда, как штык, был на рабочем месте), а и просто потрясающей непредсказуемостью. Настолько противоречивой, что не знаешь, чего ожидать в любую минуту, была эта личность – живой парадокс, а не типичный, хоть и более многих удачливый бизнесмен из «новых русских» нуворишей. И в ходе данной поездки тоже вряд ли стоит питать себя иллюзиями относительно полной адекватности спонсора. Однако, в связи со сложившимися обстоятельствами, ничего иного не остаётся, как пытаться до последнего использовать в пользу дела его пока

что неподдельное благорасположение к себе.

***

– Петрович, знакомься! – стремительно вскочив со своего ещё более роскошного, чем подаренное им для «особой крутизны» Артамонову, руководящего кресла и обнимая его как действительно лучшего друга, воскликнул Михаил Михайлович, как только гость, скромно переступив порог кабинета, остановился в нерешительности, соображая, к кому первому подойти пожать руку – по рангу и этикету к руководителю организации, на территории которой в данный момент находился и от которого номинально кормился, или же по-джентльменски и тонко-дипломатически к незнакомой ему до сего дня молодой женщине, томно развалившейся в кресле напротив письменного стола этого руководителя, который, как и немало других его собратьев, может сильно зависеть в своих решениях от настроения её и ей подобных. – Это сокровище зовут шикарным именем Диана. Ты только послушай, как звучит – Ди-а-на!.. По древней мифологии – богиня охоты. Чуешь?.. Так что, поберегись, брат-самец, тем более что будет она твоей правой рукой в руководстве газетой. Лучшего кадра для этой роли не найдёшь, это я тебе говорю! Ты же мне веришь? Ума у этого бесподобного создания ничуть не меньше чем красоты. А красоты не меньше чем ума! Круто сказано? Да ты сам оценишь её достоинства в процессе работы. Нет, ты только посмотри, что за прелесть!