Мигранты. Писарчуки

По последнему из означенных выше параметров размежевания-противостояния, по сути, всего-навсего технико-технологическому, коллектив поделился примерно пополам, и больших проблем, тем более катаклизмов на этой почве не предвиделось. В первых же двух – «географическом» (москвичи-приезжие) и «политическом» (оппозиционеры-артамоновские) конфликты возникали с нарастающей частотой, дойдя до ритуально-ежедневных, и чем дальше, тем скандальнее, безобразнее. Подогреваемые откуда-то извне, эти инциденты, сконцентрировавшись в один прекрасный день до критической массы, могли закончиться чем-то вроде локального социального взрыва.

В какой-то момент в так называемой оппозиции обозначилась стойкая тенденция к росту членства – вступать в её сплочённые ряды, кроме присоединяющихся просто из трусливой солидарности с агрессивным, поощряемым кем-то сверху большинством, взялись ещё и все подряд хоть на грош обиженные чрезмерно, на их взгляд, придирчивым, да к тому же «жадноватым, слишком мало дающим взаймы из кассы» главным редактором, «косящим под правильного», а на самом деле, как сумел выяснить опытнейший добытчик компромат-информации Валериан Валерьевич Гнидо – такой же «бомжонок несчастный», как и многие тысячи других приезжих, которому просто повезло волею случая (покупка неизвестно из каких средств квартиры) затесаться совсем недавно в полноценные москвичи… и который теперь, по недосмотру высшей небесной справедливости, рулит редакционными деньгами, да немалыми. Теми самыми денежками, которыми с таким же успехом, и даже в миллион раз лучше мог рулить любой из членов коллектива. Чем, допустим, не гендиректор и не главред тот же Валерь Валерич, или… да кто угодно. При таких спонсорских деньжищах управлять каким хочешь делом – ума много не надо… Вот, взять бы, да организовать справедливые демократические выборы-перевыборы, и зажить по-другому!

Начало банкета задерживалось уже не на один час по какой-то необъявленной, а оттого и всё более и более интригующей причине. Почётные места за тем же самым большущим заседательским редакционным столом пустовали в нетерпеливом ожидании главных персон мероприятия – Андрея Петровича Артамонова и Михаила Михайловича Мормышкина с его бессменной все полгода существования газеты спутницей Дианой (век бы не слыхать коллективу её неудобоваримую в произношении фамилию, надо же – высокопарное на звук Цецебелле-Кляймер при физиономии служанки из дешёвой азиатской гостиницы!) Сидящие за столом изнылись не столько из-за отсутствия начальства, без которого в любом коллективе, честно говоря, дышится легче, сколько, истекая слюной, от необходимости воздержания от очень уж возбуждающей аппетит дорогой выпивки и ещё более дорогих деликатесов под эту выпивку. Ну, сколько же можно ждать?!

Но, начальство начальством, которое хоть и с опозданием, да должно, в конце концов, заявиться, а вот практически-спонсирующий офис продаж в полном составе и под последовательным, целенаправленным руководством Никиты Гапоненко опять, как и в первый раз более трёх месяцев назад, дружно проигнорировал торжественное для коллектива редакции мероприятие. Да на этот раз по другому и быть не могло – противостояние мнений по поводу финансирования дорогостоящей, почти не окупающейся на старте газеты вступило в открытую фазу – война, поначалу скрытая, но чем дальше, тем всё более явная, разгорелась не на шутку, и прекратить её могло только одно из двух взаимоисключающих: либо газета прекращает своё существование как объект спонсорских капиталовложений со стороны возглавляемой Гапоненко структуры, и спонсируется дальше кем угодно другим, да и вообще может закрыться-испариться – большой беды в этом для медийного пространства страны не будет, либо… уходит с арены сам Гапоненко вместе со своим сплочённым отрядом родичей-помощников. Допустить этот второй вариант на месте Никиты и его присных могли бы только полные идиоты…

В чьём-то из сидящих-изнывающих за накрытым столом кармане требовательно затрезвонил, гудок за гудком без перерывов, телефон. Так обычно звонит или высокое начальство, или строгая жена. Похоже, первое – слишком поспешно вскочил с места чуть не руки по швам мгновенно вспотевший как в бане Гнидо:

– Да-да, Гнидо слушает! Есть, начинать торжество без вас… и без… Андрея Петровича! Всё будет в порядке, ручаюсь. Есть, быть на связи с Гапоненко!

И, не успел Гнидо, выключив телефон, перевести дух – новый звонок.

– Слушаю, Гнидо… да, Никита Иванович, только что получил команду править бал пока самостоятельно. Что вы говорите! Рад за всех нас… да-да, учту, до поры не распространяться. Понял – так держать! Буду докладывать по ходу.

Окончив разговор, Гнидо достал из кармана носовой платок, вытер обильно выступивший от волнения пот со лба, шеи и только после этого опустился на своё место. Медленно обвёл присутствующих каким-то новым, доселе никогда не демонстрируемым, с тайным глубинным смыслом взглядом, и с неким превосходством в тоне объявил: