Мик Джаггер

Конверт для «Beggars Banquet» разрабатывали сами «Стоунз», он не имел ни малейшего отношения ни к нищим, ни к пирам и демонстрирует глубины дурного вкуса, недостижимые даже для Эндрю Олдэма. На конверте изображена грязная стена сортира в лос-анджелесской автомастерской, исписанная граффити — президент Линдон Джонсон, Мао Цзэдун, Фрэнк Заппа, Боб Дилан, — к чему присовокуплен подзаголовок «Music from Big Brown»[216] — пародия на название альбома The Band «Music from Big Pink» (придумал лично Кит). Собственно унитаз на фотографию почти не влез, но «Декка» и американская студия «Лондон» заявили, что эти граффити оскорбительны, и выпускать конверт отказались. «Стоунз» так же решительно отказались даже обсуждать альтернативу, и в сложившемся тупике альбом пропустил летний срок выхода, что ужасно расстроило Мика, — он хотел пластинку к 26 июля, на свой двадцать пятый день рождения.

Пришлось ограничиться предварительным прослушиванием в обществе друзей-музыкантов в клубе «Везувий» (посредством этого клуба пытался легитимироваться наркодилер Кита, «Испанец» Тони Санчес; вскоре клуб сгорел при загадочных обстоятельствах). Гости, в том числе Джон Леннон и Пол Маккартни, угощались мескалиновым пуншем и деньрожденным тортом с гашишем, а затем прослушали два центральных трека альбома — «Sympathy for the Devil» и «Street Fighting Man». Общество единодушно признало, что обе песни гениальны, однако Миков триумф был подпорчен, когда Маккартни подсунул клубному диджею предварительную копию эпического нового сингла «Битлз», и картины преисподней успешно потеснил «Hey Jude».

«Лондон рекордз» не побоялась 31 августа выпустить «Street Fighting Man» новым американским синглом «Стоунз», хотя о том, чтобы задержать выпуск, спорили еще горячее, чем в Европе. Все лето, после убийства доктора Мартина Лютера Кинга 4 апреля, крупнейшие американские города трясло: полиция яростно подавляла расовые бунты. Миков (вполне убедительный) призыв на баррикады появился в продаже спустя считаные дни после знаменитого съезда Демократической партии в Чикаго, где полицейские в шлемах по приказу мэра Ричарда Дейли и под наблюдением телекамер избивали не только антивоенных демонстрантов, но и журналистов и даже депутатов. В результате «Street Fighting Man» запретили на сотнях радиостанций, и песня даже не попала в американский «Топ-40». Что, впрочем, не помешало ей — гораздо эффективнее, чем «Satisfaction», — превратить застенчивого городского партизана в героя для весьма неподходящего контингента слушателей.

К тому времени стало ясно, что Брайан Джонс — вечно пьяный, вечно обдолбанный и к тому же посещаемый полицией — стал для группы серьезной обузой, и с такой «костяной ногой» (по Микову выражению) «Стоунз» не светит вернуться в США и тем завершить свое возрождение после тюремных приключений и «Сатанинских величеств». Отчего же тогда попросту его не уволить, как «Битлз» уволили своего первого барабанщика Пита Беста, как The Yardbirds уволили Джеффа Бека, как без сожалений поступила бы любая известная группа с музыкантом, от которого больше вреда, чем пользы?

Беда в том, что остальные «Стоунз» были, по сути своей, милыми людьми, не желавшими наносить такой удар, пусть и насущный для их общего выживания. Даже эгоистичный и расчетливый Мик не забывал ту страсть к блюзу, которая свела их с Брайаном, и того факта, что Брайан создал эту группу, и того, что без энтузиазма и упорства Брайана «Стоунз» вообще не оперились бы. Поэтому еще долго после того, как Брайан перестал быть ценным участником состава, его коллеги изображали сплоченность и — насколько способны к этому избалованные и эгоцентричные молодые рок-божества — за ним присматривали.

Он все еще ждал суда за каннабис, якобы найденный в его квартире 21 мая, и за нарушение требований суда во время условного срока. В эти летние месяцы, которые он провел на свободе под залогом, ему настоятельно требовалось уехать из Лондона, дабы минимизировать риск дальнейших полицейских налетов. Уехать он мог разве что в родительский дом в аристократическом Челтнеме и потому вместе со Сьюки Пуатье предпочел обосноваться в «Редлендс» у Кита, а вместе с ними поселился Том Кейлок, шофер и телохранитель «Стоунз». То было вовсе не изгнание и не остракизм; остальные периодически собирались в «Редлендс» на репетиции, хотя состояние Брайана, как правило, позволяло ему разве что невнятно побренчать по струнам. В остальное время он лакал коньяк с метаквалоном, третировал безответную Сьюки и листал музыкальные издания, боясь, что его кем-нибудь заменят, а ему не скажут — например, недавним гитарным учителем Мика Эриком Клэптоном, поскольку Cream вот-вот распадется.