Михаил Ефремов. Последняя роль

Михаил Ефремов = непобедимый герой эпизода, мастер ироничной миниатюры, эмоциональный и открытый человек, что считывается зрителем, но день сегодняшний для мужских характеров сложен как никогда. Не то что рассчитать, но даже предугадать, какой мужской типаж может стать «культовым», не представляется возможным.

Поколение отцов нынешних пятидесятилетних актеров создало целую палитру мужских типажей, и Олег Ефремов вместе с Алексеем Баталовым возглавили список «настоящих мужчин» эпохи. А поколение их детей не особо преуспело в этом. Собственно, за весь постсоветский период у нас случился всего один «герой», и это был «Брат» Сергея Бодрова.

Судьба обрекает талантливого актера «переходного» в культурном отношении периода на эпизод, красивое украшение полотна, которое целиком и не увидеть. Недаром именно Михаил сыграл один из самых ярких образов в экранизации «Поколения П». Он сам часть поколения, которое уйдет, не оставив следов, но порадовав современников.

В определенном смысле Михаил Олегович продолжил, скорее, традицию Ширвиндта с Державиным, мастеров сатирического эпизода, но точно не тех, кто совпал с эпохой в ощущении «высоких чувств».

Говоря о Ефремове как о культурной единице, нельзя не вспомнить о его многодетности и о том, что Никита Ефремов уже сейчас подает серьезную заявку на востребованный сегодняшними молодыми мужской характер. Жизнь перетекает из поколения в поколение, и можно с уверенностью сказать, что свой багаж Михаил Ефремов, не растеряв, а приумножив, успешно передал по наследству.

Помню, как-то Лариса Гузеева, представляя в своем ТВ-проекте «Давай поженимся» очередного претендента на роль жениха, заметила, что мужчины-актеры поразительно пусты и бессодержательны.

И Татьяна Толстая однажды сказала:

«У актеров вообще нету частного лица, поэтому мы их никогда не зовем в “Школу злословия”. Это бесполезно, вы не можете узнать, кто они на самом деле есть. Актер всегда в личинах и масках. Мы его видим в разных ролях и можем как-то экстраполировать его истинную сущность, но она никогда не проявляется, даже когда он пьянствует. А он пьянствует, как раз чтобы затушевать вот это отсутствие материального стержня».

Сам герой настоящего повествования в одном из интервью признался:

«Профессия странная, профессия подозрительная. И хоронили актеров всегда за оградой кладбища.

Актеры после возникновения кино и Голливуда, а тем более после появления телевидения, стали какими-то прямо жрецами. А мы на самом деле клоуны. И потому мне порой неудобно, что я становлюсь каким-то глашатаем. Читаю потом свои интервью и думаю: какой-то тупой человек – анализирует, предрекает, кого-то к чему-то призывает, гражданскую позицию имеет… А какой из меня гражданин? Я голосовать-то ходил всего один раз, да и то давным-давно… Стране абсолютно наплевать на то, что я говорю, и президенту нашему наплевать. Наша страна очень большая – трудно услышать друг друга на таких огромных расстояниях».

Так вот Михаил Ефремов, актер, лихо пьющий и, более того, делающий из своего пьянства своего рода мега-игру, представляется мне на самом деле персоной вполне аутентичной: он ничего не изображает в жизни в отличие от большинства своих коллег. Такой, какой есть.

И актер он просто гениальный, однако не лицедей, полагаю. Возможно, именно поэтому и продержался в качестве ведущего ТВ-программы «Жди меня» всего полгода: исполнителю нужен режиссер, а не установка.

Так сложилось, что у Михал-Олегыча режиссером по жизни стал Андрей «Вася» Васильев, одаренный «журналюга», прославленный главред «Ъ», циничный мизантроп и, между прочим, неплохой (и недооцененный) актер (не забуду, как истово он желал сыграть Бориса Березовского и какой точный был бы это образ, о боги кинематографа + фарса!).

Именно факт этого альянса (точнее, дружбы), замешенного вовсе не на алкоголизме (лютая страсть «Васи» к спиртному в значительной степени мифологизирована; питие в целом имманентно журналистам советской школы, сам, признаюсь, пил ежедневно & еженощно).