Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество

«Вот видите, княгиня, года три с половиной тому назад я был очень коротко знаком с одним семейством, жившим в Москве; лучше сказать, я был принят в нем, как родной. Девушка, о которой хочу говорить, принадлежит к этому семейству; она была умна, мила до чрезвычайности; красоты ее не описываю, потому что в этом случае описание сделалось бы портретом; имя же ее для меня трудно произнести.

КНЯЗЬ. Верно очень романическое.

ЮРИЙ. Не знаю – но от нее осталось мне только одно имя, которое в минуты тоски привык я произносить как молитву; оно моя собственность. Я его храню, как образ благословения матери, как татарин хранит талисман с могилы пророка.

С самого начала нашего знакомства я не чувствовал к ней ничего особенного, кроме дружбы… Говорить с ней, сделать ей удовольствие было мне приятно – и только. Ее характер мне нравился: в нем видел я какую-то пылкость, твердость и благородство, редко заметные в наших женщинах: одним словом, что-то первобытное, что-то увлекающее – частые встречи, частые прогулки, невольно яркий взгляд, случайное пожатие руки – много ли надо, чтоб разбудить таившуюся искру?.. Во мне она вспыхнула; я был увлечен этой девушкой, я был околдован ей, вокруг нее был какой-то волшебный очерк; вступив за его границу, я уже не принадлежал себе; она вырвала у меня признание, она разогрела во мне любовь, я предался ей, как судьбе; она не требовала ни обещаний, ни клятв, когда я держал ее в своих объятиях и сыпал поцелуи на ее огненное плечо; но сама клялась любить меня вечно – мы расстались – она была без чувств, все приписывали то припадку болезни – я один знал причину – я уехал с твердым намерением возвратиться скоро. Она была моя – я был в ней уверен, как в самом себе. Прошло три года разлуки, мучительные, пустые три года, я далеко подвинулся дорогой жизни, но драгоценное чувство следовало за мною. Случалось мне возле других женщин забыться на мгновенье. Но после первой вспышки я тотчас замечал разницу, убийственную для них, – ни одна меня не привязала – и вот наконец вернулся на родину.

КНЯЗЬ. Завязка романа очень обыкновенна.

ЮРИЙ. Для вас, князь, и развязка покажется обыкновенна… я ее нашел замужем, – я проглотил свое бешенство из гордости… Но один бог видел, что происходило здесь.

КНЯЗЬ. Что ж? Нельзя было ей ждать вас вечно.

ЮРИЙ. Я ничего не требовал – обещания ее были произвольны.

КНЯЗЬ. Ветреность, молодость, неопытность – ее надо простить.

ЮРИЙ. Князь, я – не думал обвинять ее… но мне больно.

КНЯГИНЯ (дрожащим голосом). Извините, но, может быть, она нашла человека еще достойнее вас.

ЮРИЙ. Он стар и глуп.

КНЯЗЬ. Ну так очень богат и знатен.

ЮРИЙ. Да.

КНЯЗЬ. Помилуйте – да это нынче главное! Ее поступок совершенно в духе века.

ЮРИЙ (подумав). С этим не спорю.

КНЯЗЬ. На вашем месте я бы теперь за ней поволочился – если ее муж таков, как вы говорите, то, вероятно, она вас еще любит.

КНЯГИНЯ (быстро). Не может быть.

ЮРИЙ (пристально взглянув на нее). Извините, княгиня! Теперь я уверен, что она меня еще любит. (Хочет идти.) [т. IV, стр. 358]