Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество

Портреты бабушки, матери поэта и самого его в детстве сделаны с фотографий, снятых с оригиналов, писанных масляной краской художником из крепостных людей. Они доставлены мне через посредство г. Журавлева, управляющего Тарханами. Оригиналы находятся в самарском имении Столыпиных между родовыми портретами. В Лермонтовском музее хранятся точные снимки. Сами портреты, о коих идет речь, были мною впервые помещены в «Живописном Обозрении» 1884 г., № 39, при статье моей Ребенок Лермонтов и бабушка его Арсеньева. – Тем же путем получил я портрет Михаила Юрьевича студентом, т. е. около 1832 года. Далее прилагается[416] нами портрет весьма любопытный, сделанный на Кавказе в 1837 году самим поэтом акварелью [см. гл. XIV, стр. 323]. Этот портрет очень схож, но поражал знавших Лермонтова лично необыкновенной прической и длинными волосами. А. А. Краевскому я показывал его во время посещения с ним Лермонтовского музея. «Похож! – сказал он. – Но волос Лермонтов так не носил, и в то время офицеры так носить волос не смели; впрочем, на Кавказе они себе позволяли отступления от формы, и Михаил Юрьевич ходил там охотно в расстегнутом сюртуке без эполет и с отогнутым воротником. Он имел короткую шею, и стоячий воротник был ему неприятен. В этом отношении портрет Горбунова, прилагавшийся к прежним изданиям, где поэт в сюртуке без эполет и с отогнутым воротником, да с шашкой через плечо, очень характерный. Он даже был похож, но его у меня взяли, испортили, и затем лицо было реставрировано, после чего глаза и лоб остались схожими, а нос стал каким-то армянским, какого у Лермонтова не было. Этот портрет, одно время самый распространенный, не передает черт Михаила Юрьевича. Он очень походил на мать свою, и если, – сказал Краевский, указывая на ее портрет, – вы к этому лицу приделаете усы, измените прическу да накинете гусарский ментик – так вот вам Лермонтов».

Желая приложить к изданию портрет поэта, рисованный самим им – заметим, что им пользовался и г. Опекушин при моделировке памятника для Пятигорска – в возможно хорошем выполнении, оригинал был отправлен в Лейпциг к известному Брокгаузу, где и гравирован на стали. Издатель не пожалел средств, но, как каждый может убедиться, портрет хоть и хорошо выполнен, но не похож и, по моему мнению, выражение лица немецкое. Это немец-офицер в бурке пушистой и расчесанной, каких на Кавказе я не видал. Поэтому решено было обратиться в Москве к Д. Н. Рыжову, который вырезал портрет этот, как и прочие, на дереве. Я признаю эту работу и сходство в особенности вполне удовлетворительными. Впрочем, читатель может убедиться в этом сам из сравнения. – Далее прилагается портрет поэта из коллекции князя Меньшикова, работы Клиндера. Это тот портрет, что приложен ко всем изданиям г. Глазунова. Его относят к 1838 году – не вернее ли отнести к концу 1839 года? – Затем профильный портрет 1840 года [см. биографию, гл. XVII, стр. 383] с рисунка барона Палена, сделанного на Кавказе.

Факсимиле подписей М. Ю. Лермонтова

Приложение I [417]

а) О принятии в студенты Михайла Лермантова

(Дело за № 43-м, 1830 года, на 6 листах)

Стр. 1

В Правление Императорского Московского Университета

От пансионера Университетского Благородного Пансиона Михаила Лермантова

ПРОШЕНИЕ № 323-й

21 августа 1830 года

Родом я из дворян, сын капитана Юрия Петровича Лермантова; имею от роду 16 лет; обучался в Университетском Благородном Пансионе разным языкам и наукам в старшем отделении высшего класса; ныне же желаю продолжать учение в императорском университете, почему Правление оного покорнейше прошу, включив меня в число своекоштных студентов Нравственно-Политического Отделения, допустить к слушанию профессорских лекций. Свидетельства о роде и учении моем при сем прилагаю. К сему прошению Михаил Лермантов руку приложил.

Слуш. 21 августа

1830 года

Стр. 2

СВИДЕТЕЛЬСТВО № 221

из Благородного Пансиона ИМПЕРАТОРСКОГО Московского Университета пансионеру Михаилу Лермантову в том, что он в 1828 году быв принят в Пансион, обучался в старшем отделении высшего класса разным языкам, искусствам и преподаваемым в оном нравственным, математическим и словесным наукам, с отличным прилежанием, с похвальным поведением и с весьма хорошими успехами; ныне же по прошению его от Пансиона с сим уволен.

Дано в Москве за подписанием директора оного Пансиона, статского советника и кавалера, с приложением пансионской печати.

Апреля 16 дня

1830 года.

Печать

Московского Университетского

Благородного Пансиона. Петр Курбатов.

Стр. 3 и 4

СВИДЕТЕЛЬСТВО № 6503