Михаил Карпов

– Да ладно…спецы! Им лет уже…деды старые! – фыркнул капитан – У нас мастера спорта по самбо, по боксу! Или как минимум разрядники! Даже рядовые! Так что дедам ничего не светит. И стреляют все выше стреднего. Это же спецназ!

Он помолчал, и тут же добавил, улыбнувшись широкой белозубой улыбкой – Девушки, а что вы делаете вечером? Может в кино сходим? В Сенеж? Там какую-то французскую комедию показывают!

Настя посмотрела на капитана, как на тлю, Ольга же фыркнула, в стакан, и эдаким постным голосом ответила:

– Вечером мы учим устав караульной службы! Нам нет времени шляться по кинотеатрам!

– Жаль! – не расстроился капитан – ну что же, спасибо за информацию! Извиняюсь, что помешал обедать! Пойду служить на благо родины!

– Благославляю! – откликнулась Настя – родина вас не забудет!

Остаток обеда прошел в тишине и покое. Краем глаза я видел, как Головлев подсел к группе офицеров и что-то им говорил, но что именно – мне не было слышно. Видимо передавал полученные от нас разведданные. Представляю, как сейчас кипят офицерские головы!

Из столовой вышли по очереди – вначале я с девчонками, потом генерал с майорами. Мы отошли в сторону и смотрели, как на плацу марширует группа солдат – печатают шаг, разворачиваются, идут назад. Сразу же заподозрил, что это представление для комиссии. Пусть, мол, смотрят, как мы умеем ходить. Ну что же…ходить они умеют, точно.

– Что, показуху наблюдаешь? – усмехнулся Аносов, бесшумно появившись у меня за плечом – Ишь, как на параде шагают! Комендантский взвод небось. Прогуляемся по площадкам?

– А чего не прогуляться…прогуляемся! – хмыкнул я, и посмотрел на девушек – вы с нами, или в гостиницу?

– С вами! – решительно заявила Настя.

– С вами – кивнула Ольга – Прогуляемся, погодка-то вон какая!

– Погода шепчет… – кивнул я, и мотнул головой в сторону группы человек в сто пятьдесят, занимавшейся рукопашным боем. Они были разбиты на пары, и по очереди пытались (только изображали!) насадить соперника на штык-нож, пристегнутый к автомату Калашникова – тому самому, что мы называли «веслом».

Калибр 7.62, деревянный приклад и все такое прочее. Нравится мне это «весло». Вжарит, так вжарит! И бронежилет ему пофиг. Крутая машинка. Впрочем – это чисто мое предпочтение. Много таких, что любят калибр 5.45. А я, будучи снайпером, его не уважаю – и за низкое останавливающее действие, и за невозможность достаточно точно стрелять где-нибудь в лесу: любая веточка может изменить траекторию легкой пули. А уж то, что пули 5.45 застревают в любом бревнышке, которое 7.62 пробивает навылет, как бумажное – это знает всякий, использовавший это оружие в своей жизни. Гигантская ошибка была сделана, когда потянулись за америкосами следом, разработав малокалиберные автоматы. Потом локти кусали, а уже поздно – наклепали этих автоматов и патронов – горы и горы. А мир стал возвращаться к крупному калибру. Поумнели! Особенно после Вьетнамской войны.

Мы подошли к тренировочной площадке и стали наблюдать за рукопашниками. На самом деле интересно – что им преподают? Действовали они слаженно, и даже красиво – явно не «духи бесплотные», а скорее всего второй год службы. Тоже перед нами красуются?

– Как думаешь, Маугли… – задумчиво протянул Аносов – нужен ли современной армии штыковой бой?

– Думаю, что нужен – не задумываясь ответил я – И рукопашка нужна. Для спецназа никакие приемы рукопашного боя не будут лишними. Бой спецназа очень часто проходит на ближней дистанции. И хорошо, если у тебя есть штык, а у моджахеда – нет!

– Кого? – не понял Балу, стоявший рядом – кто такой моджахед?

– Моджахед – борец за веру, воюющий с неверными – задумчиво, на автомате пояснил я, занятый своими мыслями, и тут же спохватился – Забудь. Я ничего такого тебе не говорил.

Балу задумчиво посмотрел на меня, поднял брови, но ничего не сказал. Все-таки нравится мне эта черта старослужащих, видавших виды. Сказали тебе – «забудь» – значит, забудь! А не спрашивай – почему забудь, для чего забудь, и надо ли «забудь». Просто исполняй, и будет тебе счастье.

– Здравия желаю! – раздался голос позади нас, и я увидел моложавого крепкого полковника в десантной форме. Рядом с ним «подпол», похожий на него и лицом, и фигурой. Оба крепкие, жилистые, движения экономные, плавные – настоящие бойцы. Видно, что не за красивые глазки их допустили к командованию специальным десантно-разведывательным батальоном, а сокращенно «батальоном спецназа». Выслужились с самых низов.

Кстати, иначе и быть не могло. Синекура – это в общевойсковых, или в комендатуре. Ну или хозчасть. А тут – надо бегать, надо стрелять, надо…воевать. А ведь служить, это одно, а воевать – совсем другое. И подставлять свою голову под пули не очень-то и хочется.

– Здравия желаю, товарищ полковник! Здравия желаю! Здравия желаю! – ответил я, вскинув руку к виску, и мне вторили мои товарищи. Аносов же просто небрежно кинул руку к берету.

– Как вам наши бойцы? – с полуулыбкой осведомился комбат (а это был именно он) – Умеют что-то?