Михаил Карпов

Лейтенант подошел к полковнику, тот что-то ему сказал. Лейтенант подошел к старшему сержанту, шепнул что-то на ухо, губы того расползлись в улыбке. Пообещал что-то, сука! Небось отпуск домой, если он меня уложит в больничку! При всех ведь спросил – не обижусь я на травму? Я сказал – не обижусь. Значит, можно мне штык в брюхо. Хе хе…ребята жесткие!

– Старший сержат Коновалов! Ваша задача – вывести противника из строя! Все ясно?

– Так точно, товарищ полковник! – гаркнул Коновалов, и я оценивающе осмотрел его сверху донизу. Ну что сказать…ростом ниже меня, в плечах такой же…видно, что очень быстрый, жилистый. Командир отделения, уверен. Небось и занятия проводит сам. Опытный боец.

Я стащил с головы берет, отдал его Ольге. Взял автомат в руки, покрутил, привыкая, вспоминая, поднимая мышечную память и разгоняя в крови адреналин. Тело откликалось хорошо – сердце ровно и мощно билось в груди, расталкивая кровь по сосудам, мышцы пели – пусть я давно как следует не тренируюсь, кроме домашней зарядки, конечно, но силы и скорость никуда не делись. Восстановить прежний уровень – дело пары недель, а то и того меньше. И точно не какому-то там дембелю меня завалить – шалишь, парень!

Мы пошли на площадку для тренировок. Не на дороге же биться? Хотя в принципе разницы никакой нет – здесь такой же асфальт, как и на дороге – просто расчерчено для построений. Занятия прервали, солдаты выстроились в каре вокруг нас, создав что-то вроде ринга.

– Ну что же, начинаем! – скомандовал комбат, и Коновалов чуть пригнувшись пошел на меня, выставив вперед «заштыкованный» автомат. Интересно, в брюхо будет бить, или постарается мне глаз выбить? Видно – злой парень, и крепкий.

Как оказалось, он еще и быстрый. Метнулся вперед с такой скоростью, что едва не пропорол мне самое дорогое в моем организме – по крайней мере так мне сказала Ольга. Нравится ей мой орган, и считает он его очень даже ценным объектом. Сама так сказала! Я не напрашивался!

Вот он и решил, что неплохо было бы меня сделать евнухом. Даже рассердил! Нет бы честно убить офицера, а он его калечить!

Автомат Коноваленко уткнулся в асфальт штыком, а мой врезался ему в горло – прикладом. Если бы ударил сильнее – я бы его или убил, перебив гортань, или раздробил бы челюсть. Но зачем мне калечить бойца?

Никаких долгих схваток, никакой беготни – настоящий бой скоротечен и занимает доли секунды. Вот мы бежим навстречу друг другу в атаке, вот он напал, и…мертв! Он еще и не знает, что мертв, но…мертв!

Коновалов даже не упал. Он вытаращил глаза и тупо смотрел на валяющийся автомат, держась за шею и пытаясь вдохнуть воздух. Спазм, я понимаю. Ничего, раздышится. Шеей неделю крутить не сможет, а в остальном – цел и невредим.

– Как-то так… – в полной тишине сказал я.

– Интересно… – сказал незнакомый подпол рядом с комбатом. Видимо, его зам – а я такого приема не видел. И еще – он очень быстрый, этот ваш…хмм…Маугли!

– Кто их тренировал? Лейтенант? Попробуете? – предложил я, глядя в глаза летехе. Тот выдержал взгляд, медленно отвел свой пристальный взгляд от меня и посмотрел на полковника. Тот кивнул.

Лейтенант поднял автомат, любовно его огладил, отряхнул, стирая пыль, встал в классическую стойку для штыкового боя.

– Готов!

Я никакой стойки не принял. Просто пошел на летеху, и когда тот нанес удар – заблокировал выпад, отведя клинок в сторону и пнул лейтенанта в пах. Совсем не сильно пнул – зачем лишать его потомства? Но этого хватило. Лейтенант непроизвольно согнулся в три погибели, опершись руками в асфальт, и тогда я приложил приклад к его шее, сказав:

– Бам! Покойник.

И тут в лейтенанте видимо взыграло самолюбие. Ну как же, разнаряженный хлыщ, который и службы-то не видал (В таком возрасте и капитан – за что?! Протеже чей-то, точно!) – и так глумится над боевым офицером?! Он взревел и бросился на меня прямо с земли, каким-то образом преодолев болевой шок. А может я не так уж сильно ударил? Вот что бывает, когда пожалеешь противника. Хорошо хоть предупредил своим дурацким рычанием! Иначе точно бы засадил штык в почку.

Я успел повернуться и встать к нему вполоборота. Штык прошел рядом со мной, разминувшись на пару сантиметром с моим многострадальным боком – был у меня там некогда порез…попортили мяско. Вот и не хотелось снова туда…штыком.

Рраз! Удар по руке стволом автомата!

Два! Удар в горло магазином, или как его называет обыватель: «рожком».

Лейтенант валится на землю, рука его выше кисти торчит под неестественным углом. Я слышал хруст, да. А нечего кидаться со спины. Ты не моджахед, чтобы в спину бить!

– Медицину сюда, быстро! – командует сквозь зубы комбат, и непонятно откуда взявшийся прапорщик бегом отправляется в сторону одноэтажного здания с красным крестом на дверях.

Я ждал, что мне сейчас выговорят за сломанную руку и разбитый подбородок, но никто так ни слова и не сказал. Видимо все было настолько очевидно, что и язык не повернулся мне попенять.