Михаил Петров

Иногда мне хочется, чтобы мы были больше похожи. Может быть, тогда жизнь в колледже казалась бы более насыщенной и обнадеживающей, давала бы возможность развиваться и оставить все это позади. Но притяжение и интриги единственной жизни, которую я знала, всегда вонзали свои когти глубоко в мое сердце.

— Я поцеловала его, Энн, — говорю, внезапно расчувствовавшись.

Сестра ахает и заключает меня в крепкие объятия.

— Все в порядке. Возможно, его отказ это именно то, что тебе нужно, чтобы двигаться дальше.

— Нет… он усадил меня к себе на колени и поцеловал в ответ.

У нее отвисает челюсть.

— Ну и дерьмо.

— Да.

— Что это значит, Ли? Ты знаешь, что…

— Я знаю. Но мне все равно. Папа любит меня. Он поймет. И Михаил практически часть этой семьи.

Энн тяжело вздыхает.

— Лия, ты знаешь, как все устроено. Он Петров.

Я вскакиваю на ноги и расхаживаю по комнате.

— Мы действительно такие разные?

Сестра хватает меня за руку.

— Может быть, и нет, — она поднимает на меня взгляд, ее голос смягчается, а глаза становятся мрачными… — но в этой семье ты знаешь свою роль.

— Чушь собачья. Я не выйду замуж за какого-то случайного мудака. Я не хочу, чтобы меня продали с аукциона, как домашний скот, за деньги. Ты этого не делала, так почему я должна?

Она опускает голову, и я мгновенно чувствую себя виноватой. В нашем мире дочерей влиятельных людей часто выдают замуж за сыновей из других влиятельных семей в надежде разбогатеть и приумножить активы. И не только за счет объединения фамилий, но и за счет рождения наследников. Как и Энн, женщины, которые не могут иметь детей, свободны выбирать свой путь. И, честно говоря, я не уверена, кому из нас повезло больше.

— Прости, — говорю я, садясь рядом с ней и обнимая ее за плечи. — Я не подумала.

— Я уверена, что у тебя был плохой день.

Она отталкивает меня и улыбается.

— Как насчет вечера кино? Выбирай.

— Я, наверное, усну минут через двадцать, но давай сделаем это.

Энн вскакивает на ноги.

— Пойду приготовлю попкорн, — взволнованно щебечет она и направляется к двери. — Я рада, что ты дома.

В тот же момент я стягиваю полотенце с волос и закрываю глаза, чувствуя, как длинные влажные пряди рассыпаются по плечам.

— Я тоже, — вздыхаю я, позволяя себе рухнуть на кровать.

Аромат яиц, бекона и кофе возвращает меня в детство. Я иду за ним на кухню, где родители танцуют под старомодную песню, которую узнаю как песню с их свадьбы. Это кумбия, которую они повторяют с тех пор, как я была маленькой девочкой, особенно по утрам в субботу — единственный день недели, когда жизнь течет медленно, без обязательств, церкви, школы или работы.

Это был единственный день, когда наша семья чувствовала себя нормально.

Я наблюдаю за своими родителями с порога, не в силах сдержать улыбку, когда они кружатся и смеются. Их брак, конечно, был устроен, но моя мать почти сразу безумно влюбилась. И хотя то, что они построили, — прекрасно, но это редкость, и я ненавижу, что отец пытается использовать их отношения против меня. Он никогда не поймет, что мое сердце уже занято.

— Доченька! Ты рано встала.

Мама хихикает, когда он наклоняет ее и затихает последняя нота песни.

— Я все еще в другом часовом поясе, — лгу я.

На самом деле я почти не спала. Мой мозг был слишком занят воспроизведением нашего с Михаилом поцелуя.

— Ну, приготовь себе завтрак. Мы уходим. И подожди полчаса, прежде чем залезть в воду, — говорит она, глядя на бретельку бикини, торчащую из-под моей футболки большого размера.

Я закатываю глаза, как и положено хорошей дочери, и беру кружку из шкафчика. Мой отец уходит, даже не пожелав доброго утра. Он не разговаривает со мной после того, как я призналась, что бросила колледж прошлым вечером. Тогда он тоже мало что сказал, но что-то подсказывает мне, что он уже обдумывает следующие шаги моей жизни без моего согласия — по крайней мере, он так думает.

Когда я наливаю себе кофе, раздается звонок в дверь, а затем неожиданный голос.

Михаил.

Я бросаю чашку в раковину и вытаскиваю волосы из неряшливого пучка на макушке.

— Лия на кухне, — слышу голос мамы.

Он спрашивает обо мне.

Делая глубокий вдох, я кладу локти на стойку… это сводит мою грудь вместе, и я боюсь, что из-за этого буду выглядеть слишком отчаявшейся.

Не то чтобы ты не терлась с ним в его машине или что-то в этом роде.

Я меняю позу и перегибаюсь через спинку стула.

Но теперь выгляжу глупо, как будто жду его.

Черт.

Бросаясь к холодильнику, хватаю миску с черникой и отправляю горсть в рот.

Черт.

Теперь у меня полный рот еды, когда он будет со мной здороваться.

Когда пытаюсь добежать до мусорного ведра до того, как он появится в дверях, я чуть не спотыкаюсь о свои ноги и в конце концов давлюсь чертовыми ягодами. Я кладу руку на колено и прикрываю рот, яростно кашляя, пытаясь изгнать ягоды из горла.

Нежная рука убирает волосы с моего лица, в то время как другая похлопывает меня по спине.

— Эй, красотка, ты в порядке?

Не уверена, хочу ли я умереть от смущения, нехватки кислорода или от того факта, что он использовал мое старое прозвище.