Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

Сколько раз я бывал в Вешенской, и в ту давнюю уже пору, когда у Дона еще стоял покрашенный в голубую краску деревянный дом Шолоховых, и уже в послевоенные, и в совсем недавние годы. Широкий, гостеприимный новый дом, в котором всегда бывало шумно от звонких голосов детей и внучат Шолохова, а то и от гостей, приезжающих к Михаилу Александровичу из Ленинграда, Москвы, Ростова, Грузии, с Кубани, из Финляндии, ГДР и многих других стран. Невольно в этих случаях возникала мысль: когда же писать Михаилу Александровичу? Но Шолохов с неизменным радушием встречал гостей, поглядывал на них своим улыбчивым взглядом, посмеивался и шутил по разным житейским поводам. Здесь когда-то он встречал и Юрия Гагарина, в память которого на станичной площади, на том самом месте, где выступал первый космонавт мира, – сейчас памятная плита.

Михаил Александрович встретил нас на пороге дома.

– Где же вы пропали, неудачные летчики? – сказал он. – Я по всем телефонам звоню, разыскиваю вас. Давайте сразу за стол, а то у Марии Петровны все уже пережарилось.

Шолохов был в хорошем настроении и лишь шутя упрекнул нас, что мы с Анатолием Калининым приехали в Вешки на день позже, не так, как недели за две до этого договаривались в Москве.

В этом году была трудная зима и не менее трудная для хлеборобов весна. Пришлось много пересевать вымерзших из-за отсутствия снега озимых.

– Но мы, кажется, ничего, справились? – обратился Михаил Александрович к секретарю Вешенского райкома партии Николаю Александровичу Булавину.

– Да, справились, все, что следовало, пересеяли, – ответил скорее для нас, чем для Шолохова, Булавин.

– Думаем, что и урожай будет приличный, – все так же, обращаясь к Булавину, чуть требовательно спросил Шолохов.

– Надеемся, – ответил Булавин. – Метеорологи дождик обещают.

– Дожди должны пройти… Погода наступила теплая, – сказал Тес ля.

– Ну, если секретарь обкома по идеологии обещает, дожди должны быть обязательно, – сказал, улыбаясь, Шолохов.

– Михаил Александрович, – спросил я, – какое впечатление от статьи английского писателя Джека Линдсея, которую мы печатали в «Огоньке»?

– Да ничего… Только, по-моему, он перехвалил автора.

– Мы ему не подсказывали, что писать.

– И за то спасибо… А почему это вы решили опубликовать эту статью?

– Редакция «Огонька» готовит для выпуска в издательстве «Правда» к пятидесятилетию вашей литературной деятельности сборник, в котором будут выступать и наши советские, и многие зарубежные писатели. Джек Линдсей откликнулся на нашу просьбу. Нам показалась его статья очень интересной, вот мы и решили познакомить читателей с тем, что думает о вашем творчестве один из видных английских писателей… Сейчас мы получаем и другие статьи…

– Да, это верно… В сентябре двадцать третьего года я впервые напечатал в Москве свои рассказы…

– Вам было тогда всего восемнадцать лет?

– Было и восемнадцать, – еще раз улыбнулся Шолохов.

– Михаил Александрович, – сказал Тесля, – книга Константина Приймы «Тихий Дон» сражается» на днях выходит в Ростовском издательстве. Мы уже сейчас чувствуем большой читательский интерес к этой работе.

– Прийма написал серьезную книгу, – заметил Анатолий Калинин. – Читатели получат большой материал об истории изданий «Тихого Дона» за рубежом…

Обед шел к концу. За окном садилось солнце. Наш фотокорреспондент Николай Козловский нервно поглядывал то на окрашенные багряным цветом окна, то на сидящих за столом.

– Пойдемте на воздух, – взмолился он. – А то будет темно, ничего не сниму.

Мы вышли во двор. От Дона тянуло сырым ветерком. Михаил Александрович направился к скамейке, стоящей над обрывом, спускавшимся к реке. За Доном в розовато-голубой дымке протянулись кусты краснотала. Где-то слышалась протяжная песня. Шолохов прислушался.

– Хорошо поют станичники, – сказал он.

Мы уже знали о том, что Михаил Александрович недавно был на выступлении Донского ансамбля песни и пляски. Поддержал ансамбль добрым словом, одновременно посоветовал не забывать старые донские песни, а потом вместе с Марией Петровной спел одну из казачьих песен.

Мы спросили у Михаила Александровича о его ближайших планах.

– О литературе мы поговорим завтра с утра, – ответил он.

– А нелитературные планы?

– Гости должны быть у меня из Казахстана… Я почти каждый год наезжаю к ним и поработать в тишине и поохотиться… А этим летом у себя казахов принимать буду… Из Грузии собираются гости приехать к осени…

– Михаил Александрович, – сказал Тесля, – вы старый друг рабочих «Ростсельмаша». Они в этом году начинают выпускать новый комбайн «Нива». Ростсельмашевцы ожидают вас у себя на заводе.

– Ну, почему же меня одного? Вот с Анатолием Калининым, пожалуйста… С другими писателями…

– И текстильщики в городе Шахты ждут вас… К строительству комбината вы имели прямое отношение… Все знают, что вы ставили вопрос перед правительством о строительстве текстильного комбината. Комбинат начал работать – текстильщики ожидают вас в гости.

– Хорошо, подумаем… Подумаем… Может, они ко мне приедут… – сказал Шолохов.

Солнце уже закатилось за крыши домов, стало совсем прохладно.