Михаил Суслов

Люди знающие утверждали, что Брежнев презирал свое угодливое окружение. Пожалуй, Суслов был единственным человеком, которого он уважал и с которым считался. С годами мнение Михаила Андреевича, его позиция, его слова становились все более важными для Брежнева. Леонид Ильич ему верил.

Летом 1977 года Брежнева избрали председателем Президиума Верховного Совета СССР. Его ближайший помощник Константин Устинович Черненко лежал в больнице, не мог присутствовать, очень огорчился из-за этого и прислал письменное поздравление.

Брежнев ответил ему:

«Дорогой Костя!

С большим волнением я прочел твое поздравление в связи с избранием меня на пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Твои слова в этом поздравлении не могли не тронуть моего сердца, не взволновать меня.

Заседание сессии Верховного Совета прошло хорошо, я бы сказал, великолепно. Бесконечные аплодисменты. Особенно бурно было встречено выступление Михаила Андреевича Суслова.

После него я выступил с благодарностью и обещал, как солдат, оправдать доверие нашей любимой Родины и нашей великой партии, сделать все, чтобы укрепился мир на земле и развивалось доброе сотрудничество между народами. Мой ответ был принят депутатами очень тепло.

Считай, что ты был среди нас. Остальные дела нормально. Ты не волнуйся. Ну, еще раз говорю: не торопись, в этом необходимости никакой нет. На ближайшее время ты все сделал. Обнимаю тебя, крепко целую, желаю выздоровления».

Для Суслова мнение Генерального секретаря было законом, а для других членов Политбюро законом становились и слова самого Михаила Андреевича.

Посол в Федеративной Республике Германии Валентин Михайлович Фалин чувствовал себя очень уверенно. Помню, как в семидесятые годы многие дипломаты и журналисты, особенно германисты, смотрели на него как на звезду дипломатии, прочили ему большое будущее. Особые отношения Фалина с Брежневым основывались еще и на том, что посол в ФРГ участвовал в самых деликатных медицинских делах генсека, прежде всего стоматологических. Он нашел немецких врачей, которые пытались помочь Брежневу, используя новые технологии и материалы.

Сам Фалин с удовольствием вспоминал, как в 1978 году вернулся в Москву из Бонна за новым назначением. От работы в Министерстве иностранных дел он отказался. Ему предложили кресло генерального директора ТАСС, но эта должность его тоже не интересовала.

На секретариате ЦК Суслов произнес:

– Давайте поручим товарищу Фалину руководство ТАСС партийным решением.

Вмешался Константин Устинович Черненко:

– Леонид Ильич за то, чтобы товарищ Фалин работал в аппарате ЦК.

Суслов сразу передумал:

– Уважим мнение Генерального секретаря.

Фалина утвердили первым заместителем заведующего только что созданным отделом внешнеполитической пропаганды ЦК. В открытых документах он назывался отделом международной информации.

После заседания секретариата ЦК Черненко заметил:

– Надо бы поставить Громыко в известность о принятом решении. Как бы подипломатичней это сделать?

Фалин предложил:

– Более уместным был бы, по-видимому, звонок министру Суслова, который вел секретариат.

Черненко согласился:

– С Сусловым министр дискутировать не захочет, а Михаил Андреевич не страдает многословием. Сейчас же, пока Суслов не отправился на дачу, и переговорю с ним.

Черненко набрал номер Суслова:

– Михаил Андреевич, неплохо бы известить Громыко о назначении товарища Фалина в ЦК. Министр хотел получить его к себе в замы. Протокол заседания Громыко так и так прочитает, но лучше, если о нашем решении он узнает сегодня и от вас.

Суслов не возражал:

– Вы хотите подсластить пилюлю. Согласен. Звоню товарищу Громыко.

Суслов держался очень самостоятельно.

В период разрядки международной напряженности СССР решил присоединиться к международным конвенциям, охранявшим авторские права. В 1973 году образовали Всесоюзное агентство по авторским правам. Поэты, прозаики, драматурги, художники получили возможность издаваться, ставиться и выставляться за границей и получать за это какие-то деньги – причем в валюте, столь ценимой советскими гражданами. А прежде гонорары доставались государству.

Председатель ВААП – почти что министерская должность. Председателя утверждал секретариат ЦК, определявший кадровую судьбу всего высшего чиновничества страны. На роль руководителя нового ведомства предложили Василия Сергеевича Фомичева. Он работал в отделе пропаганды ЦК, редактировал журнал «Агитатор», был помощником секретаря ЦК Фрола Романовича Козлова, потом его назначили заместителем начальника Главного управления по охране государственных тайн в печати при Совете министров СССР (цензура). Были собраны все необходимые подписи.

Но на секретариате ЦК Суслов, увидев послужной список кандидата, отменил назначение:

– Вопрос о руководителе ВААП откладывается. Все приглашенные на рассмотрение этого вопроса могут быть свободны.

Аппаратчики расходились в полном недоумении: что случилось? Снять вопрос с рассмотрения секретариата ЦК – чрезвычайное происшествие!