Михаил Суслов

Брежнев поставил на важнейший пост полностью лояльного к нему Андропова, и с этого направления Леониду Ильичу до самых последних дней ничего не угрожало. Но на всякий случай среди заместителей председателя КГБ Брежнев держал двух верных ему генералов – Семена Кузьмича Цвигуна и Георгия Карповича Цинева, которого знал еще по Днепропетровску.

Об их реальной близости к Генеральному секретарю можно судить по одной детали: когда Брежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечне встречающих-провожающих, помимо членов Политбюро и других высших чиновников, обязательно значились «заместители председателя КГБ СССР С. К. Цвигун и Г. К. Цинев». В правительственный аэропорт Внуково они ездили втроем – Андропов как член Политбюро, Цвигун как первый заместитель и Цинев как особо приближенный к Генеральному секретарю.

«Андропов, – считал начальник кремлевской медицины академик Евгений Иванович Чазов, – избрал самый верный путь – он сделал и Цвигуна, и Цинева своими самыми близкими помощниками, постоянно подчеркивая свое уважение к ним и дружеское расположение. Уверен в том, что Брежнев высоко ценил и по-своему любил Андропова, определенное значение имело и мнение двух его доверенных людей».

Цинев получил погоны генерал-полковника в октябре 1967 года, Цвигун догнал его через два года. Зато генералами армии они стали одновременно – в декабре 1978 года. А за год до этого оба получили «Золотые Звезды» Героя Социалистического Труда… При этом Цвигун и Цинев между собой не ладили. Это тоже устраивало Брежнева.

Благодушный по характеру Цвигун оставил по себе неплохую память. Семен Кузьмич увлекся литературным творчеством. Жена Цвигуна писала прозу под псевдонимом Розалия Ермольева, и он тоже захотел литературной славы. Сначала появились документальные книги о происках империалистических врагов, а потом романы и киносценарии под псевдонимом С. Днепров. Осведомленные люди называли имена профессиональных писателей, которые «помогали» Цвигуну в литературном творчестве.

Книги Семена Кузьмича немедленно выходили в свет, сценарии быстро воплощались в полнометражные художественные фильмы. Большей частью они были посвящены партизанскому движению, и самого Цвигуна стали считать видным партизаном. В фильмах, поставленных по его сценариям, главного героя играл Вячеслав Васильевич Тихонов. Семен Кузьмич не был похож на популярного артиста, кумира тех лет, но, вероятно, в мечтах видел себя именно таким…

Посмотрев очередную серию фильма «Семнадцать мгновений весны», блистательно поставленного Татьяной Михайловной Лиозновой по сценарию Юлиана Семенова, зрители видели титр: главный консультант – загадочный генерал-полковник С. К. Мишин. Мало кто знал, что это псевдоним первого заместителя председателя КГБ СССР Цвигуна.

Брежнева страсть Цвигуна к изящным искусствам не смущала. Он был снисходителен к мелким человеческим слабостям преданных ему людей.

Генерал Владимир Тимофеевич Медведев, личный охранник Брежнева, вспоминал, как Леонид Ильич часто просил его:

– Соедини меня, Володь, с этим, как его…

– С кем?

– Ну, с писателем…

– С Цвигуном?

– Да, да.

Цвигун в конце разговора, прощаясь, всегда говорил:

– Леонид Ильич, граница на замке!

Семен Кузьмич сыграл решающую роль в судьбе многих руководителей страны. Заместителем Цвигуна в комитете госбезопасности Азербайджана служил полковник Гейдар Алиевич Алиев. Когда Цвигуна перевели в Москву жена Цвигуна (ее дневник опубликовала на своем сайте внучка генерала Виолетта Ничкова) записала в дневнике: «Алиев страшно переживает». Но его судьба сложилась удачно. Семен Кузьмич рекомендовал Алиева на свое место. 22 июня 1967 года тот был назначен председателем Комитета государственной безопасности при Совете министров Азербайджана. В Баку высокое назначение Алиева произвело впечатление: впервые за многие годы председателем комитета стал свой, не приезжий.

А через два года председатель комитета госбезопасности возглавил Азербайджан – событие не республиканского значения. Сотрудников КГБ на партийную работу не переводили. Офицеров госбезопасности первыми секретарями обкомов и председателями облисполкомов не делали. Гейдар Алиев стал первым исключением. Борис Карлович Пуго в Латвии или Гиви Григорьевич Гумбаридзе в Грузии тоже впоследствии станут первыми секретарями республиканских ЦК с должности председателя республиканского КГБ, но оба не были профессиональными чекистами, а всю жизнь провели на партийно-комсомольской работе…

Партийных секретарей постоянно переводили на Лубянку, а вот обратной дороги не было. Если офицера КГБ – большая редкость! – брали в партийный аппарат, скажем, в аппарат ЦК КПСС, он снимал погоны, то есть увольнялся из комитета.

Почему считалось невозможным назначить офицера госбезопасности первым секретарем? Чекисты не могли быть над партией – такова была позиция и Суслова.