Михаил Суслов

– У нас появилось за последнее время много мемуарной литературы… Освещают Отечественную войну вкривь и вкось, где-то берут документы в архивах, искажают, перевирают эти документы… Где это люди берут документы? Почему у нас стало так свободно с этим вопросом?

Министр обороны маршал Андрей Антонович Гречко пообещал:

– С архивами разберемся и наведем порядок. О мемуарах Жукова мы сейчас пишем свое заключение. Там много ненужного и вредного.

Но воспоминания маршала оказались у одного британского издателя, который намеревался перевести их на английский и издать. Тогда на секретариате ЦК Суслов принял решение: опубликовать книгу Жукова, несмотря на недовольство военных в больших чинах. Государственный интерес важнее ведомственного.

Правда, воспоминания Жукова вышли в свет лишь после того, как в текст, чтобы доставить удовольствие Брежневу, вписали нелепый абзац.

«В 18-ю армию, – будто бы вспоминал маршал Жуков, – мы прибыли вместе с наркомом Военно-Морского флота Кузнецовым, командующим ВВС Новиковым и работником Генштаба генералом Штеменко… Всех нас тогда беспокоил один вопрос, выдержат ли советские воины испытания на Малой Земле. Об этом мы хотели посоветоваться с начальником политотдела 18-й армии Л. И. Брежневым, но он как раз находился на Малой Земле, где шли тяжелые бои».

Помню, что все посмеивались: надо же, маршалу Жукову понадобился совет полковника Брежнева!

Восстание в Венгрии

Острая проблема тем временем возникла в соседней Венгрии. В Москве не знали, как с ней быть. В этих событиях Михаил Андреевич Суслов играл ключевую роль.

Венгры были недовольны тем, что у них не произошло такого же очищения от сталинского наследства, как в Советском Союзе после ХХ съезда. Интеллигенция требовала смены руководства, в первую очередь лидера компартии Матьяша Ракоши, и реабилитации всех репрессированных. К тому же экономическая ситуация ухудшилась, в середине пятидесятых аграрная Венгрия впервые в своей истории вынуждена была импортировать зерно.

Самым популярным в стране политиком был соперник Ракоши Имре Надь, люди хотели видеть его у власти. В 1916 году, во время Первой мировой войны, Надь попал в русский плен, приветствовал Октябрьскую революцию и присоединился к большевикам. После Гражданской войны его отправили на нелегальную работу в Венгрию. В 1930 году он вернулся в Москву, работал в Международном аграрном институте Коминтерна и в Центральном статистическом управлении СССР. Когда война закончилась, Имре Надь вернулся в Будапешт. Занимал различные посты в правительстве, вошел в Политбюро.

После смерти Сталина Маленков посоветовал венграм поделить посты руководителей партии и правительства. Матьяш Ракоши остался первым секретарем ЦК, а Имре Надь возглавил правительство. Но весной 1955 года Надя как «правого уклониста» сняли со всех постов, вывели из ЦК, а в декабре исключили из партии. Но ситуация в Венгрии менялась. Через полгода, в июле 1956 года, товарищи сняли уже самого Ракоши с поста первого секретаря. Хрущев отправил в Венгрию члена президиума ЦК Микояна – посмотреть, что происходит.

Опытный Микоян понял, что Ракоши не спасти. Выбирать надо было между ветераном венгерской компартии Эрне Гере и более молодым Яношем Кадаром. Кадар в послевоенные годы служил министром внутренних дел. Он участвовал в организации политических процессов, а потом сам стал жертвой столь же ложного обвинения. Его приговорили к пожизненному заключению. После смерти Сталина реабилитировали и вернули на партийную работу. Но советский посол в Венгрии Юрий Владимирович Андропов сообщил в Москву: это «серьезная уступка правым и демагогическим элементам».

7 июня в Будапешт приехал секретарь ЦК Суслов. Он сообщил в Москву: «После длительной беседы с Кадаром я сомневаюсь, что он отрицательно настроен против СССР. Введение же его в Политбюро значительно успокоит часть недовольных, а самого Кадара морально свяжет».

Суслов и Андропов разошлись во взглядах.

И тут ситуация в Венгрии резко обострилась. Студенты Будапештского политехнического института 23 октября устроили демонстрацию солидарности. В демонстрации приняло участие около двухсот тысяч человек. Выступавшие требовали свободных выборов, отмены цензуры и вывода советских войск из Венгрии. Демонстранты пели «Марсельезу» и «Интернационал». Группа студентов попыталась проникнуть на радио, чтобы зачитать свои требования. В них стали стрелять, тогда демонстранты захватили несколько складов с оружием – в штабах гражданской обороны и в полицейских участках. Начались перестрелки, в городском парке демонстранты скинули гигантскую статую Сталина. Остались только каменные сапоги.