Михайлов или Михась?

В международном аэропорту Шереметьево гремела музыка, довольно оживленная и многочисленная группа людей ликовала, поднимая поверх голов какие-то транспаранты и выкрикивая то и дело невнятные приветствия. Это встречали спортсменов, которые, совершив, видимо, поистине гражданский подвиг, умудрились на норвежской лыжне не отстать от каких-то африканцев. Правда, внимание телевидения, представленного вездесущим каналом НТВ, было все-таки обращено к Михайлову. Надо полагать, энтэвэшники получили информацию непосредственно из Швейцарии, от тамошнего своего корреспондента, который накануне днем поторопился «присудить» Михайлову семь с половиной лет тюрьмы (наслушался, видать, доверчивый, Карлу дель Понте), а теперь вот заглаживал собственный промах. Довольно лаконично ответив на вопросы телевизионщиков, Сергей высоко над головой поднял руку с разомкнутыми указательным и средним пальцами — Виктория! И проследовал к выходу. А здесь его уже ждали не менее предусмотрительные друзья, которые, как выяснилось позже, на всякий случай прихватив теплую одежду, встречали в этот день все рейсы из Женевы.

* * *

Мы довольно долго ехали куда-то через заснеженную морозную Москву, потом оказались в уютном ресторанчике, где, как я вскоре понял, отмечали день рождения старшей дочери Сергея — Александры. Поначалу родные не хотели справлять день рождения, но кто-то настоял: а вдруг Сергей именно сегодня вернется, вот будет ему сюрприз. И сюрприз получился на славу. Было много тостов, веселья и всего того, что должно быть, когда после долгой разлуки встречаются родные, любящие друг друга люди, твердо верящие, что, несмотря на все невзгоды, они будут вместе.

Впрочем, из того вечера, калейдоскопа незнакомых лиц, шума и веселья я уже мало что помню. Запомнился лишь вот какой эпизод. Когда уже садился в машину, чтобы ехать в гостиницу, ко мне подошел московский адвокат Михайлова Сергей Пограмков — мы к тому времени уже были знакомы. Пограмков сказал, что, по словам Михайлова, у меня-де хранятся какие-то очень важные документы и будет лучше, если я передам их ему, адвокату. На что я, как мне казалось, резонно возразил: «Сергей просил, чтобы эти бумаги на-ходились у меня, отдам их только ему лично», — и, захлопнув дверцу машины, откинулся на мягкую спинку сиденья, мгновенно провалившись в сон. Журналист устал.

Глава вторая. СНОВА — ДОМА

Через пару дней после возвращения в Москву Сергей собрал дома друзей, пригласил и меня. Ночью мне нужно было улетать, но решил, что на эту встречу пойду непременно, хоть на пару часов. Признаюсь, мне не терпелось увидеть тех пресловутых солнцевских, о злостной силе которых я за эти годы так много читал в газетах самых разных стран мира. Познакомившись сначала с Виктором Авериным и Арнольдом Спиваковским, увидев и услышав на многочисленных судебных заседаниях самого Сергея Михайлова, я уже отчетливо понимал, что «Солнцевская» ОПГ — это искусно созданный миф, которым очень удобно манипулировать спецслужбам самых разных стран мира, включая и саму Россию, где, собственно, этот миф родился и постоянно пополнялся самыми невероятными страшилками.