Мила Хант

Во время наших тренировок Конни, несмотря на своё телосложение цапли, показывает себя как опытный и выносливый спортсмен. Он гоняет меня по всем видам спорта, заставляя выкладываться по полной, но и себя не щадит.

Этим утром после трёх часов интенсивных упражнений я на грани удушья лежу растянувшись посреди стадиона, между двумя спортивными снарядами. Мои мышцы окаменели.

– Всё, закончили, – говорит Конни.

– Да, можешь не сомневаться, – хриплю я. – Закончили. Потому что я умерла.

– Тогда воскресни. Посмотри наверх, на табло, – серьёзно произносит Конни.

Я открываю глаза, пытаясь прочитать светящиеся буквы, бегущие по гигантским прозрачным экранам. Общее собрание, всей Службы безопасности.

– У нас десять минут, чтобы принять душ и присоединиться ко всем на площади.

– Что случилось?

– Узнаем теперь уже через девять минут. Вставай!

Мы выходим из спортзала и вместе с другими сотрудниками Службы бежим на площадь, полумесяцем огибающую Купол. Там уже не протолкнуться. Все высыпали из здания. Пёстрая разношёрстная толпа гудит и колышется в ожидании важных новостей. Я тут же узнаю человека, который поднимается на сцену. Блейк. Застывшее лицо, морщина между бровей. Вскарабкавшись по ступенькам, он неподвижно застывает и устремляет взгляд на собравшихся. И хотя на площади сотни людей, я чувствую, что Блейк смотрит именно на меня. Мою грудь сжимают тиски. Я отвожу глаза.

Человек, которого я никогда раньше не видела, поднимается на сцену и подходит к микрофону. Ему, должно быть, лет тридцать, но он значительно больше всех, кто меня окружает. Весьма впечатляющая фигура. Мощь природы, скала.

– Йоханн, – говорит Конни, прежде чем я успеваю задать вопрос. – Ответственный за Службу безопасности.

Эти слова обжигают меня. Они звучат как призыв к убийству. Я машинально вцепляюсь в руку Конни.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает он.

– Да. Просто пошатнулась от голода.

– Я слишком загнал тебя сегодня?

– Нет. Всё нормально.

Конни не настаивает. Из громкоговорителей раздаётся голос, и все головы поворачиваются к Йоханну.

– Я собрал вас, потому что в Демосе объявлено чрезвычайное положение, а Служба безопасности, как вы понимаете, находится на передовой.

У Йоханна чистый, решительный голос. Как и все здесь, он не напускает на себя важность, соответствующую его положению. В Центре начальники и политики – те, кто занимает руководящие посты, – общаются с людьми ужасно высокопарно, словно выступают в театре. Они говорят так, чтобы ничего не сказать, бросают на ветер обещания, которые не собираются сдерживать, туманные и заведомо нереализуемые. А Йоханн не произносит пафосных слов. Он обращается к площади, полной народа, так, как если бы мы были небольшой компанией, собравшейся, чтобы обсудить важные вещи. Йоханн не красуется, не выпячивает себя. Важен смысл его слов, а не он сам.

– Все вы знаете, что несколько дней назад Шон попал в ловушку. И погиб.

По толпе пробегает ропот. Блейк остаётся неподвижным, руки скрещены на груди. Только кулаки ещё сильнее сжимаются.

– Я попросил Блейка подняться на сцену, чтобы продемонстрировать ему нашу дружбу и нашу солидарность.

Раздаются аплодисменты. Блейк стоит как изваяние. Потом, коротко кивнув Йоханну, спускается со сцены.

– Три дня назад Центр совершил ещё два нападения на Демос. Одно из них – жестокая атака с воздуха – привело к человеческим жертвам.

На площади воцаряется тишина. Толпа ловит каждое слово Йоханна.

– К несчастью, это не последние налёты. Мы знаем, что запланирована целая серия. И мы должны быть готовы. Чтобы защищаться. А также для того, чтобы расстроить замыслы Центра, избежать столкновения. Вот для чего мы…

Последние слова Йоханна я уже не улавливаю. Больше не могу. Меня одолевают навязчивые мысли. Перед глазами встают лица С. и леди А. Я словно слышу их молчаливый приказ. Потом они исчезают, и новые образы обрушиваются на меня: Нильс, Жанна, Пух… Глаза моего младшего брата полны ужаса. Никогда не видела его таким. И я уже готова на всё.

– …переформировать и усилить Службу безопасности на неопределённое время…

Голос Йоханна продолжает ввинчиваться в толпу. Я поднимаю голову, привлечённая жужжанием транспортных шаров. Сквозь их прозрачные стенки видны лица подростков.

И вот я концентрируюсь на ближайшем шаре и его пассажире.

* * *

Девушка в шаре одна. Она села в него, выйдя из небоскрёба в восточной части города, и направляется на север, за Купол. Она спешит к друзьям. Ей повезло поймать свободный шар, который доставит её прямиком к месту встречи. Несколько приятелей летят следом, подсоединившись к траектории её шара. Пролетая мимо Купола, девушка удивляется, какая толпа собралась на площади, и движется дальше. Ей совершенно незачем тут останавливаться.

Но неожиданно девушка слышит внутри нечто вроде приказа, которого не может ослушаться. Она переводит шар в режим ручного управления и сбавляет скорость.