Мила Рудик и руины Харакса

Последним, закрыв за собой дверь, вышел Сергей. Ребята огляделись. Тот отрезок улицы, где они находились, был безлюдным и тихим: закрытые двери домов и магазинов, никакого движения в прямоугольниках окон, ни голосов, ни звуков — вообще никаких признаков присутствия поблизости людей.

— Латенс хабитус, фазере оптос! — негромко, но твердо произнес в пяти шагах от Милы Лютов.

Взгляды Улиты, Гарика и Фреди тотчас обратились к нему.

— Ого, — удивленно протянул Гарик.

— Это же заклинание из программы Старшего Дума! — раздался озадаченный голос Улиты. — Что ты еще знаешь, напарник? Может, скажешь, чтобы я в следующий раз не удивлялась?

— Многое, — холодно ответил из-под капюшона Лютов; в его голосе прозвучали нотки недовольства, и уже в следующую минуту Мила знала, чем это вызвано.

— Заклинание, конечно, очень сильное, — ровным голосом произнес Фреди, — и диапазон его действия очень широк, но…

— Но только Чары Ховалы ему не по зубам, — закончил вместо Фреди Гарик. — Если бы все было так просто, Нил, то лучшие маги Троллинбурга уже давно в несколько раз усилили бы Чары Обличения, которые ты только что использовал, и наложили бы поверх Чар Ховалы, чтобы их ликвидировать. Однако этого до сих пор не произошло. Догадываешься, почему? Да потому что Чары Ховалы относятся к неснимаемым, а значит очень и очень могущественным, поскольку снять нельзя только то, что обладает по-настоящему огромной мощью. С Чарами Ховалы не справиться такой простой магией, как Чары Обличения. Сам уже наверняка понял, потому что наших лиц ты так и не увидел, верно?

Лютов промолчал, но это молчание было красноречивее всяких слов. Оно подтверждало правоту Гарика. Мила не видела лица Лютова под капюшоном, но могла поклясться, что в эту секунду его перекосило от злости и разочарования.

— Однако, — задумчиво произнесла Улита, — у меня не напарник, а просто шкатулка с сюрпризами.

— Тоже мне — достижение! — фыркнул Сергей. — Была бы моя тетка деканом Думгрота, я бы тоже уже знал больше школьной программы.

— Капустин, если бы твоя тетка была деканом Думгрота, ей было бы не до того, чтобы делиться с тобой знаниями, — язвительно заметил Лютов. — У нее были бы заботы поважнее: например, как объяснить тебе, что это очень тупо — повредить ногу на тренировке, да еще накануне испытания.

Воспользовавшись тем, что пятеро ребят заняты разговором друг с другом и не обращают на нее внимания, Мила тоже решила испытать одно заклинание, которое они учили с Гариком во время подготовки. Он советовал первым делом воспользоваться именно им. Это заклинание открывало человеку лица тех, с кем он связан любыми узами, кроме кровных.

— Детекто десмос, — негромко проговорила Мила.

Как она и думала, увлеченные жаркой дискуссией, остальные ребята ее не услышали, а потому не заметили, как Мила застыла, потрясенная произошедшими переменами.

Двое из пятерых выглядели как прежде — Мила видела лишь опущенные почти до самых подбородков капюшоны. Зато с остальными тремя произошло удивительное: ткань их капюшонов словно стала прозрачной, и Мила теперь видела их лица! Этими тремя были Гарик, Фреди и Лютов. Миле было недосуг задумываться, почему заклинание подействовало именно так, поскольку в этот момент Гарик повернулся к ней и сказал:

— Нужно решить, откуда мы начнем искать.

— Мне кажется, профессор спрятался в одном из зданий, — неуверенно сказала Мила и заглянула в глаза Гарику, словно желая узнать, разделяет ли он ее предположение. — Только вот где?

— С Чарами Бескровных Уз все вышло? — понизив голос, чтобы никто другой их не слышал, спросил Гарик.

— Как ты узнал? — поразилась Мила.

Гарик усмехнулся и объяснил:

— Ты смотришь мне прямо в глаза.

Гарику тоже удалось произнести заклинание незаметно для окружающих. Мила не стала спрашивать, сработали ли Чары Бескровных Уз у него. Это было очевидно, раз он мог видеть ее глаза и направление взгляда. Ее интересовало другое.

— Гарик, а сколько лиц ты увидел?

— Только твое, — ответил он, немного, удивившись вопросу.

Гарик отвел Милу в сторону от их соперников.

— Мне кажется, профессор не будет сидеть на одном месте — это было бы слишком просто. Думаю, он будет ходить из здания в здание. Нам придется делать то же самое, причем не разделяясь…

— Но, может, если разделиться, будет больше шансов… — попробовала возразить Мила.

Гарик категорично заявил:

— Я тобой рисковать не хочу, поэтому будем везде ходить вместе. Возражения не принимаются.

— Но, Гарик, так было бы…

— Кто здесь старший? — упрямо нахмурив брови, спросил он.

Мила хмыкнула, но решила, что для спора место не подходящее, а времени так и вовсе нет.

— Хорошо. Ты старший. Разделяться не будем. Как мы узнаем профессора?!

Гарик улыбнулся.

— Ты когда-нибудь обращала внимание на обувь профессора? — спросил он.

— Нет, — покачала головой Мила. — Именно на обувь внимания не обращала.