Милая пленница

Но времени для передышки у нее не было. Она покрепче обмотала вокруг себя свое самодельное сари и стала спускаться вниз по стволу, от ветви к ветви, пока не очутилась футах в пяти над землей. Чуть помедлив, она спрыгнула на землю и тут же задохнулась от острой боли в лодыжке.

И за это тоже она отплатит вонючей жабе, поклялась Александра, выпрямляясь и оглядываясь по сторонам. Спотыкаясь и прихрамывая, она направилась к подножию холма, где раскинулась березовая роща; белые стволы деревьев светились серебром в лучах восходящей луны.

Над широким лугом пел ветер; луна, едва поднявшаяся над вершинами деревьев, смутно освещала путь. Александра знала, что далеко ей не уйти, потому что нога отчаянно ныла. До сих пор, охваченная азартом, девушка просто не обращала на это внимания, но теперь она едва ступала на больную ногу.

Ей необходимо было найти укрытие, потому что герцог, безусловно, станет ее искать, а может быть, еще и призовет на помощь слуг… Но где, где ей спрятаться? Александра внимательно вглядывалась в открытое пространство, пересеченное бледными дорожками лунного света. Взобравшись на гребень холма, она остановилась и прислушалась, ожидая, что вот-вот до нее донесутся звуки погони.

Но вокруг было тихо, лишь мягко шелестела под порывами ветра трава да шуршали листья деревьев. Устало вздохнув, Александра направилась к дубу и прислонилась к его толстому стволу; постояв так минуту-другую, она пошла дальше, чтобы обследовать лежавшую впереди долинку.

И тут на середине склона она увидела старую искривленную березу, корни которой выпирали из земли перекрученными жгутами. Боясь поверить собственным глазам, она бросилась вниз по склону. Да, толстый ствол дерева когда-то, много десятилетий назад, треснул, но его скрепили, и теперь в березе, у самых ее корней, образовалось огромное дупло.

Измученная девушка забралась в него, свернулась клубочком — и тут же заснула.

Двумя часами позже Хоуксворт, бесшумно шагая по травянистому склону, отыскал свою ускользнувшую добычу. Она спала, как лесной зверек, и у ее ног из травы выглядывали дикие орхидеи и примулы. Герцог отправился на поиски один, не желая, чтобы кто-либо из прислуги стал свидетелем того, что должно последовать, когда он отыщет беглянку.

Удача сопутствовала ему, без нее он вполне мог не заметить женщину. Лунный луч просочился между березовыми ветвями и освещал бледные руки и стройную лодыжку…

При виде этой картины у герцога перехватило дыхание. Женщина казалась серебристой нимфой, приютившейся в темном убежище дупла. Она не выглядит ни гордой, ни продажной, подумал Хоук, она кажется таинственной и необычайно хрупкой. Она — неотрывная часть чарующей ночи… И сердце Хоука болезненно сжалось.

Но он, собравшись с силами, яростно растоптал ростки нежности, пробившиеся в его душе. «Нет, — сказал себе Хоук, — сейчас полночь — тот час, когда пробуждается злобная Титания, королева эльфов…»

Глава 12

Что-то гладкое и плотное раздражающе коснулось вытянутой ноги Александры. Она беспокойно шевельнулась, забормотав во сне. И почти в то же мгновение ее глаза широко раскрылись.

Хоук, глядя на нее, вынужден был признать, что она неплохо скрывает страх. Лишь тонкие пальцы, вцепившиеся в перекинутую через плечо ткань, выдавали девушку.

— Вставай! — приказал он.

Александра, стряхнув остатки сна, справилась со своим испугом.

— Пошел к черту!

Хоук не стал тратить лишних слов. Потянувшись вперед, он ухватился за ткань на груди женщины и, рванув ее к себе, вынудил Александру упасть перед ним на колени. Взгляд его горящих серебром глаз прожигал насквозь, и он безжалостно нависал над ней, все приближаясь…

— Змеиное отродье! — хрипло выкрикнула она, стараясь удержать сползающую с плеча ткань. — Я еще увижу, как вас повесят за это!

А потом она бешено заколотила кулаками по его каменной груди, в то время как его пальцы впивались в нее… Александра отчаянно сражалась; повернув голову, она вцепилась зубами в его пальцы и укусила изо всех сил.

Злобно выругавшись, Хоук отпустил ее. Александра тут же бросилась прочь, спотыкаясь о корни. Вскрикивая от боли, она все равно продолжала карабкаться вверх по склону.

Но ей не удалось уйти далеко. Тяжелый башмак Хоука ударил ее по ноге, заставив девушку, задохнувшуюся от боли, растянуться на траве. Расширившимися глазами она смотрела, как черный полированный ботинок опускается над ее лицом. Когда же Александра попыталась встать, башмак опустился на ее волосы, крепко прижав огненные пряди к траве. И пока девушка беспомощно извивалась, ботинок приближался к ее голове, и даже легкое движение стало причинять Александре безумную боль.

— Прекратите! — завизжала она, видя, как натянулась ткань его бриджей, как перед ее полным ужаса взглядом наливается его мужское естество…

Хоук медленно опустился на колено рядом с ней. Его ботинок все еще прижимал ее локоны к земле, и Александра не могла отвернуть голову.

— Ты дорого заплатишь за это, Изабель, — пообещал он, поднимая окровавленную руку к вороту своей белой рубашки. С холодной решимостью он развязал галстук.