Милая женушка

Кроны деревьев сплетались, образуя полог, не пропускавший свет. Еще не пробило и одиннадцати утра, а всю местность уже окутала тускло-серая мгла. Словно день уже идет к закату. В воздухе витал запах сырой земли и сосен.

Лайла не сводила глаз с забора, стараясь углядеть хижину с этой стороны. Казалось, она тащится по грязи целую вечность, когда вдруг рассмотрела конек крыши.

Еще несколько футов – и она очутилась позади хижины. Пролезать сквозь забор здесь будет куда разумнее. Полицейские могут патрулировать территорию, а натыкаться на них совсем не хочется.

Морось перешла в мелкий дождик. Дымка исчезла, осев на ветвях влагой. По лесу разносился негромкий перестук капель.

Лайла внимательно осмотрела забор, выискивая слабые места. Доски за много лет посерели, но не истлели. Значит, на простой путь внутрь рассчитывать не приходится. Разумеется.

Выбрав две доски, она саданула каблуком тяжелого походного ботинка по месту, показавшемуся ей наиболее уязвимым. Древесина прогнулась под ударом, издав скрипучий стон, но не сломалась. Второй удар окончательно содрал дерн с земли поблизости, и, скользя по грязи, она уже не могла добиться необходимого сцепления, чтобы продолжать наносить удары.

В горле забился вопль отчаяния, но Лайла загнала его обратно. Чертыхнувшись, расстегнула молнию рюкзака и достала отвертку и молоток. Посмотрев на забор, убрала отвертку в карман. Тут надо бить.

Она врезала по уязвимому месту, вложив в удар весь свой вес, и увидела, как доска треснула. Нанесла еще пару ударов с оттяжкой, отломав длинный кусок, так что образовалось отверстие.

Еще одна доска – и можно пролезть.

Повторила процесс, на сей раз держась за забор, чтобы не упасть. Травмы для нее – непозволительная роскошь: здесь ее никто не услышит и не найдет.

Убрав две доски, она протиснулась в щель, чувствуя, как по спине струится пот, и вышла на небольшое расчищенное пространство позади хижины. Бросила взгляд на заднюю стену дома, потом на сарай. Под ложечкой засосало. Запахи и шум леса за забором напомнили ей походы вокруг озера Кейюга, прогулки по заповеднику с Райаном.

Лайла поглядела вверх, подставив лицо дождю и пытаясь отыскать клочок неба. Безуспешно. Сплетения ветвей и раскачивающиеся деревья.

Пыталась расслышать звуки лесных зверьков, копошащихся под кустами, но не услышала ничего. Только безмолвие. Участок будто окутал смертный саван. Она чувствовала напряжение, навалившееся со всех сторон. Горло перехватило, каждый вздох давался с трудом.

Хижину и сарай по периметру окружала желтая лента. Еще один периметр – вокруг ямы и груды земли возле нее. Раньше там лежало тело. Одна из могил девушек.

Желудок скрутило. Зажав рот рукой в перчатке, Лайла постаралась дышать через нос. Нельзя, чтобы ее тут стошнило. Не из-за улик. Из уважения. Она в долгу перед Джули, Ярой и Карен. Она должна довести это до конца. Пройти по их стопам.

Аарон убит и заслужил это. Напоминание ей не требовалось – эта разрытая могила говорила обо всем. Лайла понимала, что вряд ли она сумеет забыть это место. До самой смерти.

Она положила на крыльцо молоток и рюкзак. Карманным ножом разрезала ленту на двери, а затем, бросив последний взгляд на каменистую дорогу, ведущую к дому, и деревья, заглушавшие крики, ступила в хижину.

И утонула в тишине, захлебываясь спертым воздухом.

Занавески на окнах были отдернуты, и внутрь проникал свет. У дальней стены была устроена кухня.

Слева – дверь в спальню. Лайла видела край матраса, но, зная, что именно там нашли Карен, не могла заставить себя зайти внутрь.

Справа находилась зона отдыха с софой с обивкой из шотландки и оттоманкой. Такую же мебель ей доводилось видеть в бесчисленных охотничьих хижинах. Старая, долговечная. Потертая. Голые стены. Ничего личного.

Кроме кресла-качалки.

Оно стояло посреди комнаты, словно его перетащили внутрь. Лайла рассмотрела его, как поступила сегодня утром со стоявшим у нее на чердаке. Вот он. Резной значок на одном подлокотнике – кружок со вздыбившимся медведем, воздевшим передние лапы в воздух. Не совпадение. Тот же рисунок. Та же рука. В пару креслу, которое она убрала с глаз долой, когда встретила Аарона в Северной Каролине годы назад, но в лучшем состоянии. Его не прятали, позволив потихоньку гнить.

Все ее чувства вдруг обострились. В ушах зашумело. Она делала глубокие вдохи открытым ртом, чтобы не рухнуть на пол с помутненным от тревоги сознанием. Лайла не знала, что ожидала найти или ощутить, но обрела лишь пустоту. Всепоглощающее, сокрушительное чувство вины, навалившееся на плечи.

– А я все гадал, придешь ли…

Лайла закрыла глаза при звуке знакомого голоса. Того, который надеялась не услышать. Никогда еще она так отчаянно не хотела оказаться неправой.

Обернулась, чтобы взглянуть на него. Высокий и уверенный, в походной экипировке, с этими дорогущими часами на запястье.

С ее молотком в руках.

– Джаред.

Глава 58