Милаха

– Ну так а Лёшка что, в будущем?!

Лучше бы я промолчала: Дениса аж перекосило от ярости! Вскочил, прошёлся по комнате.

– Ладно, тогда давай, объясни, какого хрена вы с ним там уединились?

– Туфли я забыла в оранжерее, а он принёс их мне! Всё!

– За-е-би-и-ись… – резко развернулся ко мне. – А какого хрена твои туфли делали в оранжерее?!

– Я их там просто забыла.

Он яростно поиграл скулами, изо всех сил держа себя в руках. Медленно выдохнул.

– И при каких же обстоятельствах, интересно знать?

А я смотрела на него и думала о том, что он говорил, будто в начале вечера хотел затащить меня в оранжерею. С понятной целью, чего уж там. Интересно только, как часто он делал это до меня? С той же Боярской, например? Если учесть, что Короне около четырёх лет – то вполне себе понятно, почему на воре и шапка горит.

– Денис, конкретные претензии у тебя есть? Ты можешь предъявить мне хоть что-то, кроме того, что я с этим человеком училась в одной школе и немножко, – совсем немножко! – встречалась, держась, как ты понимаешь, за ручки?

Он молчал, с тенью задумчивости вглядываясь в моё лицо, и я с облегчением поняла – всё-таки он вывернул из-за угла уже после того, как Лёшка отступил от меня. Господи, а ведь это всего парочка мгновений…

– Да ты сам же его песочником обозвал, сам сказал, что к таким не ревнуют! Что случилось, блин? Что, пока он не уйдёт в армию, ты не успокоишься?

Денис недобро усмехнулся:

– А вот это хорошая идея, кстати!

Я рассмеялась:

– Ты серьёзно? И что ты сделаешь? Пойдёшь к жене, попросишь, чтобы она посодействовала отчислению студента Савченко из института? Ну объяснишь, конечно, что тебя клинит, будто этот пацан подкатывает к твоей любовнице… Так что ли?! – Выдохнула, понимая, что меня несёт. Понизила голос. – Денис… я тебя прошу, успокойся, а? Если бы он был мне нужен, я бы просто не стала связываться с тобой! Ну сам подумай, какой в этом смысл? К тому же, он и так под весенний призыв попадает – добровольно! Специально ради этого академ взял! А туфли я забыла потому, что мы с Боярской там сидели. И она мне, между прочим, интересные вещи про тебя рассказывала! Не хочешь, лучше, это обсудить?

Он хотел бы. Я увидела, как в глазах промелькнул совсем другой интерес, сосредоточенно сощурились глаза, по-деловому сползлись в кучу брови… Но удержался. Помолчал, обдумывая сказанное мной.

– Ладно, допустим. Но всё равно ты не будешь там стажироваться. Не обсуждается.

– Хорошо! – легко согласилась я. – В таком случае, я иду обратно в Олимп! Мне Зойка предложила стать его лицом, а это реклама на улицах и телевидении, поездки в Москву… – Видя зарождающуюся в нём новую волну протеста, прибрала упрямство и добавила жалобности.– Денис, ну правда, мне восемнадцать! А я, в отличие от твоей Ленки, например, нифига ещё не видела в жизни, и не бывала нигде. Если бы не ты, то и на море бы не попала… Ты даже тут первый! Ну-у-у… – обвила руками его шею. – Денис, я только попробую. Ну правда, когда ещё, как не сейчас? Ну не пойдёт, доработаю контракт и всё, забыли! А этим летом в филиал института на базе нашего технаря поступлю, хочешь? Он, правда, платный, и я пока не знаю цену…

Он сцепил руки на моей талии:

– А ты, оказывается, лиса…

Я скромно опустила глазки, словно признавая – да, я лиса… Поиграй со мной! И он поддавался. Плавился на глазах.

– Сама только ничего не подписывай, ясно? Сначала я хочу видеть этот контракт.

– То есть, можно, да?

Он легонько рассмеялся, но вид у него был растерянный.

– Дурочка ты у меня. Бронебойная. Всё на собственной шкуре хочешь… Ладно, давай, звезда Олимпа! Только чтоб возле Короны я тебя даже не видел, договорились?

– Да легко!

…А у самой тонко, едва ощутимо защемило в груди. Хотя, казалось бы, сдался мне этот Савченко?

Глава 16

В понедельник Ленка в технарь не пришла. Я до последнего надеялась, что она просто опаздывает, но когда началась последняя пара – сдалась. Поддалась панике. И это было просто… да долбануться можно, вот как это было! Потому что только о Машковой у меня ещё голова не болела, ага! Сдать её папане и пускай сами разбираются! Но сначала отгрести от него за то, что не сказала сразу, ещё в пятницу. Чёрт.

После учёбы первым делом кинулась к автомату, набрала Ленкин домашний. Нет ответа. Зачем-то дошла до аллеи, где на прошлой неделе стояла та девочка. Что я хотела там увидеть – Ленку, раздающую пирожки? Глупо, конечно. Быстрым шагом прошлась до подземного перехода, ведущего к стадиону. Особо приглядываться возможности не было, но девочку среди попрошаек я не увидела. Машинально спустилась в переход, вышла возле стадиона, и, не пройдя и ста метров, практически нос к носу столкнулась с Максом.

Он топтался у припаркованной возле обочины синей «шестёрки», с умным видом постукивая ногой по её колёсам. В одной руке сигарета, в другой – пластиковый стаканчик с мутной, густо паря́щей жидкостью. Судя по запаху, кофе. Три в одном, наверное. В любом ларьке купить можно, а за отдельную плату – и кипяточком разжиться.

Увидел меня, приветливо улыбнулся, но тут же спохватился и деланно-безразлично отвернулся.