Милашка на вираже

– Не один раз я приезжала к Насте домой. Подруга выглядела спокойной, счастливой. Да и как ощущать себя несчастной в таких шикарных хоромах? У нее и спальня своя, и гостиная, и прислуга, и деньги, и вообще все, что только душа пожелает! Я перестала с Анастасией встречаться, потому что… ну… неприятно было мне среди богатства… некомфортно, как замарашке, которую на чужой бал пустили. Настя говорила: «Ты осталась моей единственной подругой». Я ей верила. Почему она ничего про эти жуткие загадки мне не рассказала? О том, как Никита над ней издевался? По какой причине говорила о всякой ерунде: шмотках, жратве, ресторанах? Так знакомые треплются, а не лучшие подруги! Настя врала? Считала меня посторонней? Зачем тогда приглашала?

Эдуард укоризненно вздохнул, а я попыталась успокоить Иру.

– Думаю, Меркулова, которую мы с тобой знали как Тихонову, чувствовала себя одинокой. Ты на самом деле оказалась единственным человеком, с которым Настя могла просто поболтать ни о чем. Но рассказывать о том, чем занимался Никита, она даже тебе побоялась.

– Да по какой причине? – взвилась Ира.

– Наверное, супруг ее предупредил: «Если кому-то хоть намекнешь на наши дела, я с этим человеком быстро разберусь. Не с тобой. С тем, кому ты слишком много нашептала». Понимаете? – объяснил Степан. – Она вас оберегала.

– Ага, – кивнула Ирина, – ага. Значит, Настя в конце концов согласилась выполнить семь заданий мерзавца. Какие, вы не знаете?

– Нет, – вздохнула я, – и Чернов, в «рукописи» которого мы прочитали правду, тоже ни о чем понятия не имел. Водитель вел записи о женщинах, с которыми его связывали разные, в основном интимные отношения. Но с Анастасией он мало общался, записал рассказ Блюмкина, история шокировала Сергея. Поэтому он решил включить ее в свою книгу, которую планировал написать.

– Это я поняла, – перебила меня Ирина.

– Дай Вилке договорить, – попросил Эдуард.

Рябова поджала губы и замолчала.

– У нас нет доказательств того, о чем мы вам сообщили, – продолжила я и посмотрела на Степана.

Муж пришел мне на помощь.

– Предполагаем, подчеркиваю, мы предполагаем, что Никита каким-то образом узнал об измене жены, о ее интимной связи с Блюмкиным. Наш психолог считает, что Меркулов никогда бы не простил супруге поход «налево», но он не стал бы затевать громкий скандал, судебный процесс. Сам тихо справился с проблемой, предложил Анастасии очередную игру, в процессе которой жена и ее хахаль погибли. В пользу этой версии говорит присутствие Савелия за рулем машины, в которой Настя ехала по бетонке, до сих пор в игре была задействована одна Настя. Но Меркулов решил уничтожить обоих любовников. Скорей всего, Анастасия и ее «принц» должны были взять емкости с марганцовкой, глицерином и доставить их в Товарово. Что они должны совершить потом, нам неведомо, но это и не важно. Наверное, Никита все объяснил Анастасии. Но он хорошо знал: жене с любовником ничего не придется делать. На крутом повороте автомобиль, за рулем которого сидел Савелий, поджидали «Жигули» Василия. Случится взрыв!

– Мой бедный брат, – прошептала Ира.

– Не стоит лить слезы по наркоману, который ничего хорошего ни для кого не сделал, – рассердился Эдуард, – Василий мог себя прилично вести, но предпочел колоться.

– Он мой брат, – всхлипнула Ира. – Как его угораздило попасть в эту жуткую историю? Загадки! С ума сойти. Только псих мог додуматься до такого! Когда Настя за Никиту замуж выходила, тот нормально себя вел! Хотя теперь уж и не знаю, может, он прикидывался.

– Игрой в загадки Меркулов увлекался с детства, – остановила я Иру, – он в школе устраивал, как раньше говорили, «викторины». Участники бегали по этажам, спускались в подвал…

– Да, – кивнула Ира, – все ребята обожают тайные ходы, секреты, встречи с привидениями. Но потом дети вырастают.

– Верно, – согласилась я, – большинство забывает, как, накинув на себя простыню, пугал на даче бабушку. Но кое-кто, став взрослым, не бросает своего увлечения загадками, оно вырастает вместе с ним, тоже становится зрелым, даже матерым.

– Вы жаловались Анастасии на Василия? – поинтересовался Андрей.

– Жаловалась? – эхом отозвалась Ира. – Никогда.

– Но ты рассказывала Насте о проблемах брата? – изменила я вопрос. – Она давала деньги на его лечение. Охотно помогала? Или не очень?

Бывшая одноклассница надулась.

– Мы подруги. Тайн между нами не было. Хотя, как я уже поняла, у Насти было другое мнение. Но я не такая! Постороннему даже не намекну на свои проблемы, но близкому человеку все выложу. Васю требовалось регулярно лечить. Можно это делать бесплатно, но в больницах для нищих жуть жуткая. Когда я впервые обратилась к Настене за помощью, она ответила:

– Сама я не зарабатываю, деньги на расходы дает муж. Могу порадовать тебя красивой сумкой, платьем, обедом в ресторане, но месячное пребывание Василия в клинике, которую ты выбрала, очень дорогое. Спрошу у мужа, он часто поддерживает тех, кому требуется лечение.

Через пару дней Настя вручила мне конверт. Спустя полгода после реабилитации Васе опять стало плохо, пришлось снова идти на поклон к Анастасии.