Миленький ты мой

Спит. Ну я и взялась — тесто, борщец… Стала искать мясорубку — а нет! Не держит тетенька мясорубку. И что делать? Ладно, попробуем сделать бифштекс — в смысле, рубленый. Мясо мелко ножом, лук тоже крошим, перец и соль — хорошо! Главное, чтоб прожевала своими вставными.

Ну и пюре — для блезиру. Уф! Ловкая я! А иначе бы — крышка! Тру, жарю, тушу и прислушиваюсь — не дай бог, проснется! Вот тогда огребу! Поднимется вой: да кто вас просил!.. Да по какому праву!.. Да на моей кухне! Не оберешься… Вот тогда и попрет, на ночь глядя, на зябкую улицу.

Сколько раз меня выручало, что я спорая и шустрая. Приволокусь с работы — только бы сесть! Ноги горят — попробуй, постой шесть часов у доски.

А муженек вот-вот нарисуется. И голодный! Вот я и давай крутиться. Ужин собирала за полчаса. Только что б доволен был, что б только угодить ему! Ох, лучше не вспоминать! Потому что как вспомнишь… так и жить неохота. Совсем.

Ладно, проехали. Только присела — шарк, шарк. Ползет, моя «прелесть». Я вся подобралась, спинку прямо, в глазках испуг.

Заходит. Морда опухшая — еще бы — спать три часа! Носом ведет:

— Что это? — к кастрюлям — крышку приподняла, нахмурилась. Повернулась и снова: — Что это значит? — Голос — металл!

Я лепечу:

— Борщ, Лидия Николаевна… В смысле, первое. Котлетки… В смысле, бифштексы… Пюрешечка… В смысле, картошка… (Ха-ха! Ну, это я уже про себя, разумеется!)

— И пирожок, в смысле, тортик! Яблочный пай с вишневым вареньем.

Молчит, жалом водит. Принюхивается. Старая стерва! Другая бы — в ноги! Ах, как хорошо! Прелесть какая! А эта… Змея!

Присаживается. Я, типа, ни жива ни мертва. Хотя… К этому близко! А ну как попрет? И будешь ты, дорогая Лида, в полном дерьме и без всяких надежд на, так сказать, достойное, светлое будущее.

Головку я опустила, глазки потупила. Тихо вздыхаю.

— А вы… — тут она запнулась, — а ты — молодец! Как кухню отмыла!

Поднимаю глаза, вижу — восторг. Во взгляде. Оценила, старая курва! Заметила! Уже хорошо!

Опять замолчала. Видно, не знает, как реагировать. Вроде бы и ничего плохого, наоборот, все хорошо. Но на душе неспокойно. Вдруг где подвох?

А не дура! Конечно, не дура! Вот счас испугается и… Вали-ка ты, милая тезка! На Курский вокзал! В свой Запендрищенск! И не надо нам от тебя ни хорошего, ни плохого! Ты нам — чужой человек! Да, дочь незабвенной Полины. Но кто тебя знает? Что в твоей голове? Что в душе? И чего ты приперлась?

Все правильно! Да, так и будет… Надежды особенной нет, что поверит и примет. Старые люди ох как недоверчивы! Телевизор смотрят! А там… Про аферистов квартирных — кучи сюжетов! Приперлась какая-то деревенская дура — странная и чужая… И что? Жарит котлеты… Да на черта она мне сдалась? Жила без нее и еще проживу! И без ее котлет этих и супов!..

Смотрит внимательно. Пристально очень. Вот сейчас и спросит: «А что ты, детка, стараешься так? Откуда такая прыть? Чего тебе надо, родная? Вали-ка ты! Вместе с бифштексом и тортиком!»

Вздыхает:

— Ну… ладно! А я — заспалась совсем… Ночью, знаешь ли… Ох… совсем нет сна! Воспоминания все, воспоминания… Замучили просто!

Я тупо киваю.

— Ну… Может, борщеца?..

Господи боже! Спасибо! Спасибо тебе большое! Уф, пронесло! Кажется, да! А ведь, признаться… Страшно мне было! Уже хотела в прихожку, за сумкой отправляться.

Вскакиваю. Мечусь по кухне — тарелка, сметана… Черный хлебец? Вот, свежий!

Села мумия, ложку глотнула и… замерла!

— Вкусно? — спрашиваю, робея.

Кивает:

— Да, вкусно!..

Да знаю, что вкусно! Готовить-то умею, не без талантов! Вся в дорогую маму, в Полину Сергеевну! Тебе же нравилась ее стряпня, да? Ты, кажется, только ее и признавала?

Ест и причмокивает. Но больше не хвалит. Зараза! От таких, как она, дождешься, как же!.. Полина Сергеевна жалилась, что Королева почти никогда не хвалит, доброго слова не скажет. И правильно! Дура вы, Полина Сергеевна! Челядь и баловать? Нет, не годится! Иначе холопы расслабятся. Их, слуг подобострастных, крепко надо держать! В узде и в ежовых!.. Вам же так нравилось, да? Служить и прислуживать нашей Звезде. Вы ж прямо балдели от близости к ее телу! Ну чем же вы не холоп?

Тарелка пуста.

— Может, добавки? Нет? А котлетку? В смысле, бифштекс?..

Снизошла! Алиллуя! Жует. Улыбнулась — совсем чуть-чуть, краешком рта — и как все вокруг засверкало! А то я уж и забыла, какой цвет у гарнитура!

Кивает:

— Спасибо! Вы молодец!..

С очень большим достоинством, надо сказать. Так, надо учиться! Всю жизнь. Чтобы как будто она — одолжение делает. Ну, что мне было дозволено.

Дааа, королева! И не поспоришь — звезда! А ты — мелкая сошка, букашка, козявка. Дочка бывшей прислуги — вот так!

Допустили — и радуйся! Что просто рядом. Что снизошли! Что позволили! Такая судьба у козявок!

— Ну… какие дальнейшие планы? — осведомилась мумия.

А поесть вместе с ней не предложила! Ну как? И очень даже правильно — слуги едят отдельно!

Жму плечиком: