Миленький ты мой

— Москвичка… — хмыкнула Дина, — была! Была я москвичкой! Когда-то. А сейчас… в квартире живет брат с семьей. Двое детей и один зять. Все там. Ну и тут еще я? С какого боку? Сесть им на голову? Брат ухаживал за отцом. Потом за мачехой. При чем тут я? Квартира его! И куда мне податься? Куда? Здесь мой дом. Я выстраивала его как детский конструктор — украшала и обставляла. Я люблю его. Здесь работа. Как ни крути, здесь я… человек. У меня репутация, должность. А что говорят за глаза — мне плевать! А в школе, я думаю… меня уважают! Ну, я надеюсь… Да и потом, — она улыбнулась, — этот Л. я всегда ненавидела… Дыра, захолустье. Мой самый страшный Кошмар! Кошмар с большой буквы. Гробница моя. А сейчас… я даже привыкла! Вы не поверите!.. Я смогла полюбить его тихие улицы, его нерасторопность, медлительность, провинциальность. Речку, лес из окна. Булыжную мостовую. Храм на горе. Я там… бываю. Сквер на обрыве и лавочку, где я люблю посидеть. Осенью я хожу по грибы. — Ах, как я люблю это дело! — и Дина снова заулыбалась. — Очень люблю! Осенний лес, желтые листья. Пахнет землей и дождем. Сыро и влажно. А дышится мне!.. Так легко, так свободно!

— А вы… — вдруг спросила меня Дина, — вы любите лес?

Я кивнула:

— Люблю. А город этот… ненавижу! — Я выпалила эту фразу одним махом и испугалась: — Не обидится ли?

Дина засмеялась и махнула рукой:

— Мне это понятно! Знаете, как я его ненавидела? Ох, трудно даже передать! А сейчас… нет, не полюбила — привыкла, наверное. Снова сила привычки… и это нас губит. Да и возраст… Ну, вы представьте, сколько лет вам и сколько мне. Да и сил не осталось… на перемены. Возраст, знаете ли… — странная штука! Мне ведь уже сорок девять… ни сил на борьбу, ни сил на эмоции. Даже на ненависть не осталось. Все кончились.

— А вам, Лидочка, — так Дина назвала меня в первый раз, — вам надо бежать! Скорее бежать! Прочь отсюда! И забыть этот город и этого, вашего… Как его? Да, впрочем, не важно! Только бежать! Вот я не успела… Так вы — за меня! Бегите скорее, я вас умоляю! Иначе погрязнете как в болоте, и так и останетесь здесь. Поверьте, я знаю. Вы думаете, у меня не было мыслей сбежать? А не сподобилась… И чего испугалась? Было это лет этак десять назад? Но вот ведь осталась… Наверное, все же надеялась, да… И еще, — Дина сделала паузу, — в молодости я его не любила. Ну, я говорила. А вот потом…

Мы еще помолчали, и я увидела такую неизбывную, такую ужасную грусть и боль в глазах Дианы, что мне стало страшно.

— Так вы меня поняли? — Она тряхнула головой и чуть улыбнулась: — Бегите!

— Куда, господи? — Я дернула плечом. — Куда мне бежать? Обратно в деревню? Нет, я не хочу. Не хочу в этот дом, не смогу. Куда? — повторила я. — Снова вперед? Снова купить билет, куда денег хватит, и… Так у меня и денег нет… — Тут я горько засмеялась. — Были копейки и те отобрали.

Дина внимательно посмотрела мне прямо в глаза и твердо сказала:

— В Москву, Лида! В деревне вы пропадете. Вы — умная и красивая. В Москву, Лидия Андреевна. Только в Москву!

— А в Петербург? — спросила я, вспомнив Захара Ильича.

Дина на минуту задумалась и покачала головой:

— Нет, Лида! Вот туда вам… не надо. Город прекрасный, что говорить! Только печальный очень и очень сырой! Будто плачет все время. Да и как жить в музее? Тоска! И вы… будете плакать! А Москва — она ведь живая! И иногда улыбается! Попроще, конечно. И все же живая! Не музей, не собор, не пантеон. Просто город, и все. Город возможностей, кстати! Езжайте, Лида! И — дерзайте! Пока еще силы и возраст. И потом, там будет легче — там много людей! К этой, вашей… Ну, как ее? Королеве! Она ведь жива?

Я испуганно посмотрела на Дину:

— К… Королеве? А она тут… при чем?

— Она? — Дина Михайловна усмехнулась: — Она тут при всем! Жива, стара и наверняка одинока! Верно, все так? Ну вот и спешите! Пока… есть квартира! Ведь она вам… ну вроде как родственница! С ней столько связано!.. Вся ваша жизнь! Единственная, так сказать, ваша «родня»! Она должна стать вашей, эта квартира! Ведь Королева, как вы ее называете, отняла у вас… многое, верно? Ну вот пусть и платит! Все платят, не так ли? А эта плата, поверьте, не так уж велика! А что государству? Оно перебьется! Так что — вперед! Думайте, Лида! И поскорее бегите!

Я ошарашенно молчала. Я была растеряна, оглушена… Мне? По праву? Да глупость какая! При чем тут я и Королева? При чем тут квартира? Государство при чем? При чем тут Москва? Где я, и где все вышеперечисленное? И как мы можем… Ну, пересечься? Совпасть, соприкоснуться?

Потом Дина заторопилась — принялась одеваться и долго говорила с кем-то по телефону. А я вымыла чашки, убрала со стола и села на стул. Я смотрела в окно и… ничего не понимала, совсем ничего! В голове было гулко и пусто.

— До вечера! — крикнула мне Дина из прихожей. — А вы отдыхайте!

Хлопнула дверь и в квартире от хозяйки остался лишь легкий аромат ее духов.

Я вздрогнула и… Снова уставилась в окно.

Смотрела в окно и никак не могла сосредоточиться. А может?.. И вправду?