Миля над землей

Игриво закатив глаза, я возвращаю свое внимание к Элле, беру конфеты, которые передали ее родители, и добавляю их в ее и без того изрядно наполненную корзинку.

– Что ж, Элла, я надеюсь, тебе и твоей семье сегодня вечером будет очень весело.

Она манит меня поближе своей маленькой ручонкой. Подносит ручку в атласной перчатке к моему уху и шепчет:

– Мне нравятся твои волосы.

Я делаю точно такое же движение в ответ.

– Мне тоже нравятся твои волосы.

Ее волосы выглядят такими же непокорными, как и мои. Мы, девушки с растрепанными волосами, должны держаться вместе.

– Что надо сказать, детка? – подает голос Мэддисон.

– Спасибо! – Элла машет рукой и направляется по коридору к двери соседней квартиры.

За ней следует мужчина пониже ростом, одетый как девушка из «Храброго сердца». Судя по подвижным рыжим бровям, кудрявый рыжий парик не слишком отличается от его естественного цвета волос. Далее идет загорелый парень с волосами средней длины, одетый как Жасмин, он несет новорожденного ребенка, полагаю, сына Мэддисонов, за ним следует крошечная девочка в белоснежном костюмчике, дополненном парой черных ботинок «Док Мартинс».

Мэддисон кладет подбородок на голову своей жены, напоминая маленького щенка, который нуждается в помощи. Они вместе с Зандерсом задерживаются у моей двери.

– Она такая милая, – я наблюдаю, как каштановые волосы Эллы подпрыгивают в такт ее возбужденным шагам.

– Ей три года, скоро будет четыре, и мы все – ее большие поклонники. Кстати, меня зовут Логан. – Она протягивает мне руку с доброй улыбкой на губах. – Надеюсь, мальчики не слишком усложняют тебе работу.

– Этот – нет, – я указываю на обнявшего ее мужчину. – А вот этот, наоборот, немного примадонна. – Обращаясь к Зандерсу, я говорю с улыбкой, хотя это утверждение в высшей степени правдиво.

– Я не так уж плох, – скулит Зандерс.

– Да, он может быть настоящей занозой в заднице.

– Ого!

– Но мы все равно его любим. – Логан одаривает Зандерса самой милой улыбкой и снова поворачивается ко мне:

– Рада была познакомиться.

– Я тоже.

– Увидимся, Стиви, – прощается Мэддисон и уходит, держа жену под руку.

Когда друзья оказываются вне пределов слышимости, Зандерс несколько смущенно подходит к моей входной двери.

– Ты следишь за мной? – поддразниваю я.

Он понимающе пожимает плечами.

– Привет. – На его полных губах играет легкая улыбка.

– Привет. – Я окидываю его взглядом, не в силах сдержать улыбку.

– Чертовски сексуально, я знаю.

– Это один из способов описать твое… платье. Я знала, что ты хорошенький, но я не знала, что настолько. И эта царапина действительно подчеркивает внешность. – Я указываю на царапину на его правой щеке, которую, как я предполагаю, он заработал во время сегодняшней игры.

– Я говорил ему, чтобы он держал свою задницу подальше, но ты бы видела меня. – Зандерс выпрямляется, самодовольно проводя рукой по блестящей синей ткани на груди. – Он связался не с той ледяной королевой.

У меня вырывается смех, я склоняю голову набок.

– Почему ты – Эльза? Остальные твои друзья, по крайней мере, похожи на своих персонажей.

– Считаешь, светлый парик не идет к моему тону кожи? – хихикает Зандерс, и я в ответ приподнимаю бровь. – Наши костюмы выбрала Элла. Она сказала, что люди думают, что Эльза злая, точно так же, как люди думают, что я злой, но на самом деле мы оба очень милые. – Зандерс поднимает руки в знак защиты. – Это ее слова, не мои.

Чем больше я узнаю защитника «Чикаго», тем больше думаю, что Элла, возможно, права.

Она действительно самая умная.

– Я вижу, в последнее время ты уже лучше ходишь.

Закатывая глаза, я не удостаиваю его заявление ответом и пытаюсь скрыть румянец на щеках, засовывая в рот конец шнурка от толстовки и уставившись в пол.

– И я вижу, мы до сих пор не выбросили эти отвратительные спортивные штаны.

Приоткрыв рот в притворной обиде, я вскидываю голову, чтобы посмотреть на него.

– Если тебя так волнует моя одежда для отдыха, можешь купить мне новую.

– Не искушай меня.

– Не волнуйся. Скоро я их сниму. Собираюсь принять душ.

Ореховые глаза Зандерса затуманиваются.

– Ты действительно пытаешься меня завести, пока на мне чертово платье, милая?

– Тебя все заводит, – смеюсь я.

– Меня заводишь ты.

С трудом сглотнув, я отвожу от него взгляд.

– Как у тебя дела? – Зандерс спрашивает мягко и абсолютно искренне, и это застает меня врасплох.

– Хорошо. – Я хмурю брови в замешательстве, не понимая, почему его это волнует.

– Хорошо. Это хорошо. Это даже здорово. – Его слова звучат взволнованно, и я никогда раньше не видела этого уверенного в себе мужчину настолько взволнованным.

Оглядывая его с головы до ног, я задаюсь вопросом, почему заголовки газет никогда не освещают эту часть его жизни. Какая бы поднялась шумиха, если бы люди узнали, что чикагский плейбой провел свой субботний вечер в карнавальном платье, которое выбрала для него дочь его лучшего друга?