Миля над землей

О черт. Это нехорошо. Прозвище Стиви – ироничное, потому что она никогда не показывала свою милую сторону. Ни разу. И теперь, сидя на этом бордюре, она решает показать мне, что на самом деле она – действительно милая? Я не знаю, готов ли я к тому, чтобы это оказалось правдой.

– Ну а ты любила ее?

– Конечно. Но это не одно и то же. Она заслужила собственный дом с теплой лежанкой и любящего хозяина. Они просто хотят кого-нибудь безоговорочно любить, но вместо этого находятся здесь.

С ее губ срывается тихий стон.

Безоговорочно любить. Что сегодня происходит с Мирозданием, что два этих слова до полудня уже второй раз прилетают в мою сторону?

– Ты когда-нибудь влюблялся? – Глаза Стиви широко раскрыты и полны любопытства, ее вопрос совершенно искренен.

Внезапно у меня сжимается грудь, и слова ускользают от меня, потому что нельзя обсуждать тему любви с последней девушкой, с которой у меня был секс.

– Да не такая любовь, – Стиви игриво закатывает глаза, – мы все знаем, что ты уже влюблен в меня.

Вот она. Еще немного ее дикой энергии берет верх, и грусть покидает атмосферу вокруг нас.

– Давай, «Армани». – Она встает с тротуара, протягивая мне руку. – Сегодня ты влюбишься.

– Это брюки от Тома Форда, милая. – Я вкладываю свою ладонь в ее, позволяя ей поверить, что она помогает мне подняться, но она ни черта не делает, я сам встаю с бордюра.

– Да хоть из «Уолмарта»[10], мне все равно. Название бренда не имеет значения. Они вот-вот покроются собачьей шерстью.

Обычно я сказал бы «нет», но вместо этого ловлю себя на том, что слишком широко улыбаюсь и следую за кудрявой девушкой в обветшалое здание позади нас.

Небольшая прихожая светлая и жизнерадостная, все стены – разных цветов. Но краски почти не видно из-за бесчисленных полароидных снимков, заполонивших стены. Новые владельцы со своими новыми собаками улыбаются до ушей, напоминая о счастливых временах, которые пережило это здание.

В конце прихожей стоит большой письменный стол, и, завернув за угол, я потрясенно распахиваю глаза. Соседняя комната запружена собаками. Кто-то большой, кто-то маленький, кто-то растянулся на бесчисленных собачьих лежанках, кто-то играет друг с другом.

Но больше всего я замечаю, как светится Стиви, когда открывает маленькую дверцу, отделяющую вход от собак. Когда она заходит внутрь, на ее лице появляется улыбка, несколько собак постарше подходят к ней, обнюхивая и облизывая, виляя хвостами.

Они явно любят ее так же сильно, как она любит их.

– Ты в порядке? – в дальнем конце комнаты стоит пожилая женщина. Стиви кивает, и дама одаривает ее полуулыбкой, прежде чем скрыться за дверью, оставляя нас одних.

– Заходи, модные штанишки. – Стиви открывает мне дверцу. – Они не кусаются.

Я беспокоюсь не о том, что меня укусят. Я большой и властный парень. Большинство собак боятся меня, а не наоборот.

Меня беспокоит, что я вижу эту милую сторону Стиви. Я не уверен, готов ли я узнать, что эта ее часть вообще существует. Я и так уже слишком увлекся ее телом, которым никак не могу насытиться, не говоря уже о ее аппетитных губах. Не знаю, смогу ли я справиться с тем, что ее душа тоже привлекательна.

Поставив кофе на стойку регистрации, я вхожу в большую комнату, полную собак. Помещение светлое и эклектичное, пол устлан разноцветными ковриками. Повсюду разбросаны большие подушки, и еще больше лежанок для собак расставлено по всей комнате. Дальняя стена заставлена клетками, в которых решила отдохнуть пара животных, несмотря на то, что дверцы их клеток открыты, чтобы они могли выйти и поиграть.

Несколько собак бросаются ко мне, обнюхивая мои ноги и обувь. Их куда меньше, чем тех, что сейчас окружают Стиви, но все же больше, чем я предполагал. Я думал, они будут напуганы моим властным присутствием. Но, похоже, они просто рады гостю.

– Это Бублик. – Стиви указывает на бигля, обнюхивающего мои «лабутены».

– Бигль Бублик? Гениально.

– Он попал сюда в прошлом месяце, но у него уже есть новый дом. – Голос Стиви сочится волнением и гордостью. – Его завтра заберут.

Плюхнувшись на одну из плюшевых напольных подушек, она сидит, скрестив ноги, а собаки бросаются к ее лицу, облизывая и обнюхивая, виляя хвостами со скоростью километра в минуту. Она их не прогоняет. Она вбирает в себя всю их любовь и возвращает ее им в виде поглаживаний по животу и почесываний за ушами.

Оправившись от суматохи, большинство собак уходят, возвращаясь к тому, чем они занимались до того, как мы вошли. Заметив, что я замер у входа, Стиви поворачивается в мою сторону, вопросительно приподнимая бровь, и указывает на пол.

Хрен с ним. Весь этот наряд в любом случае придется либо выбросить, либо сдать в химчистку. Фланелевые вещи Стиви из секонд-хенда и мешковатые джинсы обрели в моих глазах новый смысл.

Я сажусь напротив нее так, чтобы между нами было достаточно места для того, чтобы я мог вытянуть свои длинные ноги. Пара собак обнюхивает мои уши и голову, но по большей части мое присутствие их не беспокоит.