Миля над землей

– Спасибо, Ви. – Он по-братски целует меня в висок. – Я только приму душ дома. Поехали. Я умираю с голоду.

– Райан, мне нравится твой дом, – говорит мама, как говорила каждый раз, когда заходила в этот дом за последние три года.

– Это и квартира Ви тоже.

– Ну, на время, – бормочет она, и я делаю глубокий, смиренный вдох, продолжая придерживать язык.

– Счастливого Рождества! – Наш швейцар открывает дверь вестибюля, пропуская нас внутрь и спасая от холода. – Мисс Шэй, вам пришла посылка. Она у вас на кухне, и ваш ужин доставлен.

Мои брови в замешательстве приподнимаются. Единственные люди, которые могли бы прислать мне подарок, находятся здесь, со мной, и сегодня утром мы уже обменялись рождественскими подарками. Но прежде чем отправиться выяснять, в чем дело, я протягиваю швейцару карточку, которую мы с Райаном подписали и набили наличными. В основном это от моего брата, но и я вложила все, что смогла себе позволить.

Я быстро научилась ценить нашего швейцара просто за то, что он не относится ко мне как к посторонней, живущей в этом здании, хотя я явно ею являюсь.

– Счастливого Рождества.

Он подмигивает мне, и я спешу воссоединиться со своей семьей в лифте, горя желанием съесть китайскую еду навынос, которую мы заказали на обратном пути с арены.

Как только я вхожу в квартиру, в мои ноздри проникает доносящийся запах лапши «Чоу-Мейн»[11], говядины с брокколи и цыпленка в апельсиновом соусе, но прежде чем побаловать себя, я беру с кухонного островка идеально упакованную подарочную коробку и проскальзываю в свою комнату, чтобы переодеться.

Я весь день была в обтягивающих джинсах, и мне до смерти хотелось их снять. Иногда я не возражаю против обтягивающих джинсов, а иногда, если хоть кусочек ткани касается моей кожи, я могу кого-нибудь убить. Вот почему я всегда хожу в спортивных штанах или мешковатых джинсах. Меня не волнует, что это не самая привлекательная в мире одежда. Она удобна, и в ней я чувствую себя хорошо. Мое тело меняется почти ежедневно. Наличие в моем шкафу обтягивающих вещей, которые в один прекрасный день могут подойти, а на следующий – нет, просто портит мой образ фигуры.

Переодеваясь в свои самые удобные спортивные штаны, я отвлекаюсь на коробку в небесно-голубой обертке. Холод в квартире заставляет меня спешно натягивать одежду, но когда я просовываю левую ногу, носок застревает в одной из множества крошечных дырочек в шве, из-за чего я спотыкаюсь и разрываю всю нижнюю половину штанов.

В наполовину натянутых на ноги штанах я с громким стуком падаю на пол.

– Ви, ты в порядке? – окликает брат.

– Нормально. – Я делаю глубокий вдох, убирая с лица прядку.

Моей безумной логике хочется наорать на него за то, что он украл все спортивные гены, пока мы были в утробе матери, и, следовательно, испортил мои любимые спортивные штаны. Как будто виноват Райан.

Покойтесь с миром – первая мысль, которая приходит мне в голову, когда штаны падают на дно мусорного бака.

Вторая мысль – о том, насколько счастлив, вероятно, будет Зандерс, но я отгоняю этот образ прочь. Думать об Эване Зандерсе, когда на мне нет штанов, – плохая идея, и это случается гораздо чаще, чем мне хотелось бы признать.

Сменив майку с номером Райана на безразмерный свитер с круглым вырезом, я сажусь на кровать, горя желанием узнать, кто, черт возьми, сделал мне подарок. Открытки снаружи нет, только идеально ровные края светло-голубой оберточной бумаги, оранжевая лента и бант в тон.

Внутри – коробка какого-то дизайнерского бренда, хотя я не знаю, какого именно, но уже по одному качеству коробки ясно, что это слишком дорогой подарок.

И теперь я точно знаю, от кого он.

Простой кусочек картона, лежащий поверх причудливо сложенной папиросной бумаги, подтверждает мою догадку.

Стиви!

Имею ли я право залезть тебе в трусики, если покупаю тебе брюки?

Шучу… наверное. Счастливого Рождества,

Зи.

(Пожалуйста, избавься от этих отвратительных спортивных штанов. Никто не должен их видеть.)

Улыбка на моем лице до боли широкая. Зандерс, похоже, не из тех, кто покупает подарки своим бывшим, но с той ночи он уже не один раз успел меня удивить.

Моя рука касается мягкой черной ткани. Возможно, это самый роскошный материал, к которому я когда-либо прикасалась, и это очень в духе Зандерса. Конечно, он купил мне дизайнерские спортивные штаны. Я даже не хочу знать, сколько они стоят.

И он купил мне не одну пару, а три, разных размеров.

Этот парень – самая странная смесь клише и непредсказуемости, которую я когда-либо встречала, и он заставляет меня постоянно гадать, какой он на самом деле. Коробка немного пахнет им самим, как будто, возможно, она несколько дней пролежала в его квартире, прежде чем он завернул ее и отправил.