Читаем Милиция плачет полностью

Милиция плачет

Карнавал. 1977 год. Ковбой — И.Мартыновская (Иванова), Беня Крик — А. Токаев(Шура), русалка — А.Шишов

Самым агрессивным был признан костюм Русалки. Кучерявый парик платиновой блондинки, цветастый лифчик, меховая безрукавка без пуговиц, ноги от пояса длинной узкой юбкой обмотаны бирюзовой тканью, на ногах поверх носков ласты. Русалка смешно шлёпала по полу и поливала направо и налево холодной водой из клизмы, подчеркивая единение присутствующих с морской стихией. Если бы костюм Русалки не признали лучшим, сразу же, после первых фонтанов воды, все гости были бы мокрыми до нитки. Вынужденная высшая оценка.

С Русалкой могла соперничать только пара — Буратино с Беременной Мильвиной.

Проказник Буратино. 1982 год. О.Шишова (Оля), Л.Клейнбурд (Лёня)

Но эта костюмированная комбинация появилась спустя пять лет на встрече Нового 1982 года. На глазах разворачивалась, можно сказать, человеческая трагедия с запахом опилок. Беременная Мальвина тянет за собой на поводке красного пластмассового Артемона на колёсиках и разыскивает по рентгеновскому снимку отца своего будущего ребёнка. На рентгеновском снимке (он же фрагмент цветного научно-популярного плаката) изображён человеческий плод в утробе матери (мать в разрезе). У плода длинный деревянный нос, на голове полосатый колпачок. Мальвина показывает всем снимок, просит помощи — найти сбежавшего легкомысленно подлеца. Буратино скрывается от ответственности.

Беременная Мальвина. 1982 год. А.Шишов, С.Иголкин (Без грима)

Цветная картинка их будущего деревянного сына с голубыми волосами вызывает невиданный ажиотаж — её передают из рук в руки, заразительно хохочут, жалея, что в фотоаппарате уже кончилась плёнка.

Из тех, кто сомневался в идее маскарада и пришёл без костюма, из затруднительного положения лучше всех, как всегда, выкрутился Гена Гриншпун.

Гном, который ест за семерых. 1977 год. Г.Гриншпун (Гена)

В 1977 году он пристроился к Белоснежке в образе одинокого упитанного гнома, живущего по принципу — «Один ест за всех, и все за одного работают». Через пять лет он также решил действовать по обстоятельствам — сложил из газеты треугольную шляпу, снял пиджак, рубашку, майку и надел на голый торс только жилетку, из-под которой выпирал толстый волосатый живот.

— Этот костюм, — объявил он, — называется «Япона-мать Али-бабы и сорока разбойников».

Остановившись монументом посреди комнаты, он требовал, обнимая девушек, на правах матери-героини всего, без очереди и сразу.

Гена был уже дипломированным бухгалтером, о чём любил напоминать неожиданной просьбой. Подойдя к кому-то с протянутыми ладонями, он проникновенно говорил:

— Посмотри на эти руки.

Добившись пристального внимания к линиям судьбы и бугоркам неудач, он веско пояснял, воспроизведя шутку из нархозовского КВНа:

— Это руки бухгалтера, одни только руки. Если руки хирурга дают человеку жизнь, то руки бухгалтера дают ему то, что не додали руки хирурга.

Войдя в раж от повышенного внимания, Гена продолжил свой сольный концерт. Вспомнив дошкольное детство, он взобрался на шаткий табурет со свечой в руке и прочитал стихотворение:

Я стою над обрывом крутым, заблудившуюся ловлю мысль,

Ни домов, ни обоев кругом — хочешь, плюй, хочешь, прыгай вниз.

Где-то близко журчит ручей, ну а рядом со мной козёл,

А я травки ему не дам, не за этим сюда пришёл.

Что ты смотришь, потупив рога, на мой неокрепший скелет,

Тебе скучно, наверное, да? Когда рядом музыки нет.

Замерев на табуретке с протянутой по-ленински вперёд правой рукой, Гена командует:

— Маэстро, музыку!!!

Этот номер Гена исполнял из года в год. Всегда, как в первый раз, как откровение. Талантливо и достоверно.

В первую ночь 1977 года, как всегда, отключили воду, а утром забыли включить. Любителям отвратительных вкусовых ощущений могу порекомендовать одесский растворимый кофе на кипяченой минеральной воде «Куяльник» — редкая гадость.

Новогодняя ночь прошла. Прерванная связь с окружающим миром ещё не восстановилась, но уже завершилось сладостное время безудержного веселья в отдельно взятой квартире под громкую музыку, ритмичные танцы, громогласный смех и неистребимое хоровое пение.

Уже рассвело, никто так и не заснул — праздник удался. Все живы, здоровы, чувствуется глубокое удовлетворение. Позвякивает посуда, пора завтракать, новогодний январь продолжается.