Миллениум. Тетралогия. (ЛП)

Микаэля Блумквиста всегда занимало, почему в судах такие тихие и деликатные громкоговорители. Он с трудом разобрал слова объявления о том, что разбирательство по делу Лисбет Саландер начнется в зале номер пять в десять ноль-ноль. Правда, он пришел заблаговременно и расположился у входа в зал суда, так что был впущен одним из первых. Он сел в отведенном для публики месте, по левую сторону зала, откуда был лучше всего виден стол ответчика. Публика быстро прибывала. По мере приближения суда интерес СМИ постепенно нарастал, и в последнюю неделю у прокурора Рихарда Экстрёма брали интервью почти ежедневно.

Экстрём старался изо всех сил.

Лисбет Саландер предъявили обвинение в нанесении побоев и причинении тяжких телесных повреждений — по делу Карла Магнуса Лундина; в угрозе применения насилия, попытке убийства и причинении тяжких телесных повреждений — по делу покойного Карла Акселя Бодина, он же Александр Залаченко; в двух случаях проникновения в чужое жилище — на дачу покойного Нильса Бьюрмана в Сталлархольме и в его же квартиру на Уденплан; в незаконном завладении транспортным средством — мотоциклом марки «Харлей-Дэвидсон», принадлежавшим некоему Сонни Ниеминену, члену клуба «Свавельшё МК»; в трех случаях незаконного владения оружием — баллончиком со слезоточивым газом, электрошокером и польским пистолетом «Р-83 ванад», найденными в Госсеберге; в краже или сокрытии доказательственного материала — формулировка была неотчетливой, но подразумевала документы, найденные ею на даче у Бьюрмана, а также в ряде более мелких проступков. В общей сложности Лисбет Саландер обвинялась по шестнадцати пунктам.

Экстрём даже выдал информацию, намекавшую на то, что душевное здоровье Лисбет Саландер оставляет желать лучшего. Он ссылался, с одной стороны, на заключение судебно-медицинской экспертизы, написанное доктором Йеспером X. Лёдерманом, когда ей исполнилось восемнадцать лет, а с другой — на экспертизу, проведенную по решению суда доктором Петером Телеборьяном во время предварительного следствия. Поскольку психически больная девушка, верная своей привычке, категорически отказывалась общаться с психиатрами, анализ проводился на основе «наблюдений», сделанных в период ее пребывания в следственном изоляторе «Крунуберг» в Стокгольме непосредственно перед судом. Телеборьян, обладавший многолетним опытом общения с пациенткой, утверждал, что Лисбет Саландер страдает серьезными психическими отклонениями, и употреблял такие слова, как психопатия, патологический нарциссизм и параноидальная шизофрения.

В СМИ сообщалось также, что с обвиняемой было проведено семь полицейских допросов, на которых она отказалась даже здороваться со следователями. Первые допросы проводились полицией Гётеборга, а остальные происходили уже в Стокгольме. На магнитофонных записях протоколов допросов можно было услышать лишь разнообразные любезные попытки уговоров и повторяющиеся настойчивые вопросы, но ни единого ответа.

Обвиняемая даже ни разу не кашлянула.

В нескольких случаях на пленке слышался голос Анники Джаннини, констатировавшей, что ее подзащитная явно не намерена отвечать на вопросы. Следовательно, обвинение против Лисбет Саландер строилось исключительно на технических доказательствах и тех фактах, которые смогло установить полицейское расследование.

Молчание Лисбет временами причиняло неудобства ее адвокату, поскольку той приходилось оставаться почти столь же молчаливой, как и ее клиентка. Разговоры Анники Джаннини с Лисбет Саландер с глазу на глаз относились к разряду конфиденциальных.

Экстрём не делал тайны и из того, что намерен требовать в первую очередь помещения Лисбет Саландер в психиатрическое учреждение закрытого типа, а уже во вторую — длительного тюремного заключения. При нормальных обстоятельствах порядок был бы обратным, но он считал, что в ее случае налицо столь явные психические отклонения, о чем говорят однозначные результаты судебно-психиатрической экспертизы, что он просто не видел альтернативы. С заключением судебно-психиатрической экспертизы суд не соглашался крайне редко.

Экстрём полагал также, что Саландер должна по-прежнему считаться недееспособной. В одном интервью он с озабоченным лицом заявил, что в Швеции имеется ряд социопатических личностей с тяжелыми психическими отклонениями, представляющих опасность для самих себя и окружающих, и что наука пока не знает иных путей, кроме как держать таких людей взаперти. Он упомянул случай со склонной к насилию девушкой Аннет, имя которой в 70-х годах не сходило со страниц газет и которая уже тридцать лет содержится в закрытом учреждении. Любые попытки ослабить ей ограничения приводили к тому, что она как безумная набрасывалась на родственников и больничный персонал или пыталась причинить вред самой себе. Экстрём считал, что Лисбет Саландер страдает аналогичными психопатическими нарушениями.