Миллион для гения

- Неужели я поверю, что вы просто так отказались от миллиона?... Господин Клейзмер, мы с вами взрослые люди… Таким россказням не поверит даже ребенок. То, что вы мне только что рассказали, просто невозможно! Невозможно!!!... Я не могу написать такое в нашей газете ЖУРНАЛ! Меня читатели засмеют, примут за идиота!...

- Мне очень жаль, – ответил Клейзмер.

- Так,... хорошо, я вас понял. Давайте сделаем следующим образом... Я беру у вас эксклюзивное интервью и плачу вам 20 тысяч долларов, а вы откровенно рассказываете мне всю подоплеку. Устраивает?

- За информацию о том, почему я не взял 1 миллион долларов вы предлагаете мне 20 тысяч долларов?... Это неверное некорректное решение.

- Но мы обычно платим такие гонорары всем нашим ВИП-клиентам, а вы даже еще не получили свою премию?

- Попробуйте решить эту задачу по-другому, иным способом и перезвоните мне. До свидания, господин Бобрин, – и он повесил трубку.

Она уже увеличивалась в размерах. Росла и мечтала о том дивном часе, который скоро наступит. Чудном волнующем миге, когда не помешает никто, и тогда она вонзится в жертву, будет ее терзать и ранить, ворошить органы своим жалом, которому осталось лишь немного подрасти, и тогда оно превратится в копье, в страждущий меч, которому это бренное тело уже нипочем, и даже кости не застрянут в дырявых зубах… И тогда, обгладывая его по кусочкам, будет владеть им, терзать, обладая всецело...

- Господин Клейзмер?

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. Я подумал над вашим предложением, могу добавить еще пять тысяч – это очень хорошая сумма. Подумайте!... Вы меня слышите?… Алло!... Так, вы согласны?

- Вам нужно сменить алгоритм решения и идти совсем другим путем. Ваша арифметика некорректна по своей сути. Так у вас ничего не получится. Подумайте-ка еще. Я буду ждать вашего звонка.

И он снова положил трубку.

А она уже становилась огромной зеленой жабой, меняя цвет, уже длинной гиеной готовилась совершить свой прыжок. Нет, не так,… так не интересно,… и теперь огромная корова маячила, висела в воздухе, как надувшийся стратостат. Сейчас он закончит разговор, и можно будет начинать... Хотя, чего ждать – можно прямо сейчас…

- Господин Клейзмер?

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. Я посоветовался с моим руководством. Мы идем вам навстречу. Тридцать тысяч долларов! Это огромный гонорар за такое интервью!

- Вы снова на ложном пути. Вы изначально неправильно решаете ваше уравнение. Вы... Как вам объяснить, соотносите кирпичи с помидорами, а котлеты с пчелами, – и он почесался от укола в самую его щеку, но, уже не обращая внимания, продолжил, – переменные должны быть однородными. Попробуйте еще раз и обязательно перезвоните мне...

А щека уже горела от ядовитого укуса…

- Подождите! Не вешайте трубку!!! Я не могу дать вам миллион за ваш неполученный миллион! Я не виноват в том, что вы его не берете! И такая информация этих денег не стоит! Я понимаю, вы хотите получить намного больше!

- Вот! Намного больше, – поддержал его Клейзмер, – в каком-то смысле вы правы. Хорошо! Уже ближе. Но все равно, подумайте еще и обязательно перезвоните мне. До свидания...

И он снова повесил трубку.

Оса величиной с корову! А какое у нее жало! Какой удар, когда ты заваливаешь свою жертву, пронзаешь своим острым копьем, и кровь брызжет из рваной раны во все стороны, заливая красным соком все вокруг, но тебе все мало! И тогда ты начинаешь вращать его и проворачивать, разрывая органы на части. Проникать все глубже и терзать уже безжизненную израненную плоть...

- Господин Клейзмер?

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. Я поговорил с руководством, подумал и понял одну простую истину – вы, господин Клейзмер, просто придурок!... Самый настоящий придурок!... И это все, что я могу вам сказать…

Копье вонзилось и прожгло острой болью все его беззащитное тело…

- Ну, вот! Наконец! Вы сами решили эту простую задачу, и не нужно было никаких денег! До свидания, господин Бобрин, – и он повесил трубку.

Потом его рука стала увеличиваться в размерах, стала огромной, как лапа динозавра, и своей чешуйчатой пятерней легко ударила по щеке… по израненной щеке. И эта оса-корова, не ожидая такого удара, расплющилась, растеклась по огромной щеке, забыв о своих похотливых желаниях, просто желания ее стали плоскими и безобидными, и оса тоже стала плоской...

“Придурок” подошел к окну. Оно было широко открыто, а за ним начинался бесконечный удивительный мир, который он доказал. Его борода развевалась на ветру, шевелюра шелестела черным взъерошенным садом, а глаза его горели и пронзительно смотрели вдаль… или куда-то еще… Так почему он не делает этот шаг, почему ждет чего-то?... Ведь он открыл его!... Ошибки быть не могло!... Только жаль, что ОНИ не поймут. И никому этого не объяснить. Только он один и этот порог, через который так хочется переступить. И какая-то сладостная мука от этого шага, который он сделает... скоро,... очень скоро,... обязательно сделает,… разлилась по всему телу... Только жаль, что они не поймут...