Миллион миров с тобой

— Привет? — кричу я, когда прохожу в дверь. — Здесь есть кто-нибудь?

— Мы здесь, дорогая! — голос моей матери доносится сверху, без сомнения, с чердака обсерватории. В одном углу комнаты находится деревянная лестница, ведущая вверх и вниз. Сама комната выглядит так, как её мог бы нарисовать Вермеер, с простой деревянной мебелью, широким камином и всего лишь парой изображений на стене для украшения, мои эскизы, изображающие мою семью в мантиях и шапочках.

— Просто полируем линзы, — это папа, который должно быть наверху рядом с мамой. — Сегодня ночь обещает быть ясной, а это значит, что мы наконец-то сможем хорошенько рассмотреть Юпитер!

Мои родители всегда разные и всегда одинаковые. Я хочу посмотреть на них в их средневековой одежде — это может послужить отличной пищей для поддразнивания позже, когда мы пройдём через всё это. Мне нужно чувствовать, что в конце концов я снова буду смеяться.

Но сначала мы должны пройти через это, что означает продолжение погони, сразу как я смогу прыгнуть.

Вероятно, Ведьма ещё не успела уйти. Её последний сценарий был очень хитрым, поэтому я думаю, что она не торопится. Планируя всё более тщательно. Установка ловушек внутри ловушек. Это не та вещь, которую можно сделать всего за час или около того. (Технологический уровень этого мира позволяет использовать лишь солнечные часы, а не обычные, поэтому я могу только так оценить, как долго я здесь нахожусь.) И всё же я должна попытаться. Поэтому я сажусь на одну из скамеек у стола, достаю из-под мантии Жар-птицу и нажимаю кнопку управления, чтобы прыгнуть.

Я не меняю вселенные. Не удивительно.

Но в этот момент, в тот же самый миг, земля качнулась, и посуда полетела на пол, заставив моих родителей вскрикнуть. Я тоже слышу крики снаружи. Мы переживаем землетрясение.

Как уроженка Области Залива и, следовательно, человек, который провёл большую часть своей жизни, сидя непосредственно на вершине разлома Сан-Андреас, я знакома с подземными толчками. Тот, что только что потряс Рим, был даже не сильным.

Тем не менее, это произошло в тот самый момент, когда я активировала Жар-птицу.

В моей голове я слышу, как оба моих родителя говорят, как они уже сто раз говорили, что корреляция — это не причина. Просто потому, что две вещи происходят в непосредственной близости друг от друга, не обязательно означает, что одна из них вызвала другую.

Когда одна из этих вещей — устройство, способное уничтожить целые измерения, всё же…

Это невероятно маловероятно. Они все так говорили, и я знаю их достаточно хорошо, чтобы понять, что они никогда бы даже не подумали о создании Жар-птицы, если бы это не было абсолютной правдой.

Маловероятно. Но не исключено.

Земля снова содрогается, на этот раз дольше. Длинными и сильными толчками.

Что, если… что, если это был план Ведьмы? Что, если она придумала способ уничтожить вселенную с моей помощью, подготовила всё и сбежала?

На этот раз она может и не убить меня. Возможно, она убивает весь этот мир.

Глава 12

Соберись, говорю я себе, подметая дощатый пол после того, как дрожь стихла. Если бы это измерение умирало, всё, вероятнее было бы драматичнее, чем обычное землетрясение, которое едва достигает пяти баллов по шкале Рихтера. И я не сделала ничего необычного или странного с Жар-птицей, просто воспользовалась той же самой функцией, которую я использовала десятки раз до этого.

Кроме того, подземные толчки прекратились. С момента землетрясения прошло не меньше двадцати минут. Этого времени достаточно, чтобы моя семья и остальные соседи начали уборку.

— Если бы мы только могли понять принципы, которые вызывают эти толчки, — говорит мама.

На ней что-то вроде рабочего платья из коричневой ткани, а волосы завязаны под косынкой, очень похожей на мою. Учитывая, как скромно она одевается дома, честно говоря, этот наряд не сильно отличается от обычного.

— Но мне никогда не приходило в голову объяснение, которое могло бы удовлетворить все факторы. Люди так охотно объявляют их делом божьим, даже не спрашивая, как Бог исполняет свою волю на Земле.

На папе бриджи, свободная белая рубашка и кепка, которая так похожа на эльфийскую, что, несмотря ни на что, я чуть не рассмеялась вслух, когда впервые увидела её. Осматривая плиты на полу в поисках щепок или трещин, он говорит:

— Я уверен, что это как-то связано с горами. Разве местность не поднимается и не опускается после некоторых землетрясений? Разве в земле не прорезаются новые трещины?

— Это определённо связано с горами, — бормочу я, смахивая пыль с нашего порога на улицу, где соседи чинят ставни или успокаивают испуганных лошадей. Да, да, подумайте о хрестоматийном объяснении землетрясения. Вот в этом причина. Это не имеет никакого отношения к Жар-птице. Абсолютно. — Я предполагаю, что поверхность Земли состоит из огромных тектонических плит, которые покрывают большие участки земного шара. Когда плиты движутся вместе или врозь, они создают землетрясения. Со временем трение между пластинами создает горные хребты. И вулканы тоже.