Миллион миров с тобой

Будет ли так выглядеть ребёнок Великой Княжны? У Валентины большие серые глаза, как у папы, но тонких кудряшки на макушке говорят мне, что она унаследовала сумасшедшие волосы Коваленко. Она, как большинство младенцев, но чем дольше я смотрю на неё, тем более особенной она кажется. Я вижу отцовскую улыбку, потом упрямый подбородок Пола. В ней я узнаю черты большинства людей, которых я люблю больше всего в своей жизни.

Мои родители назвали бы это генетикой. Мне это кажется алхимией, сияющим пространством между наукой и магией.

Даже обязанностей по смене подгузника недостаточно, чтобы заставить меня чувствовать себя менее благоговейно. Когда я снова беру Валентину на руки и вдыхаю запах её волос, меня охватывает тёплая дрожь, и мне кажется, что я могла бы держать её вечно.

Как только мы поели, Пол настоял на том, чтобы самому присмотреть за Валентиной. Он устраивается рядом с ней для построения пирамидки, пока я лежу на диване, когда внезапно гаснет ещё одна маленькая мигающая лампочка. Пол морщится.

— Я и забыл, что мама с папой приедут.

— Ничего страшного, — я сажусь и улыбаюсь. — Я хочу их увидеть. — Какие безумные учёные войдут в эту дверь на этот раз?

Но когда Пол впускает наших гостей, я не вижу своих родителей. Я вижу Леонида Маркова и женщину, которая, должно быть, мать Пола, Ольга.

В последний раз, когда я видела Леонида Маркова, он хладнокровно убил человека в трёх футах от моего лица. Он обсуждал все «за» и «против» того, чтобы оставить меня в живых. И я видела жестокость и контроль, которые он использовал, чтобы заставить своего сына вести жизнь, которая медленно отравляла душу Пола. Ольга была мне незнакома до этого момента. Всё, что я знала, это то, что она поддерживала преступные предприятия своего мужа, и она подвергла остракизму Пола за отказ присоединиться к «семейному бизнесу».

Однако сегодня Леонид одет в простое коричневое пальто и костюм. Волосы Ольги уложены на макушке старомодным образом, а платье в ужасную клетку. Но они выглядят, ну, нормальными. Они счастливы быть здесь. Самое удивительное, что Пол улыбается, когда впускает их.

— Привет, — показывает Ольга. — Рада тебя видеть. — Её техника неуклюжа, но я могу понять, что она имеет в виду. Очевидно, она не знает больше жестов, потому что затем она начинает говорить с Полом.

Похоже, он привык служить переводчиком.

— Бабушка говорит, что Валентина хорошеет с каждым днём, — отвечает он ей знаками, так что я тоже понимаю. — Прекрасно, но маленький тиран не спал всю ночь. Маргарет устала. Сегодняшний вечер не подходит для долгого визита.

Леонид с улыбкой кивает. Пока он разговаривает с сыном, Пол сигнализирует мне.

— Сегодня вечером было партийное собрание, и мои родители тоже устали. Могут ли они взять ребёнка на некоторое время в эти выходные? Это даст тебе возможность отдохнуть, — с многозначительным видом Пол добавляет кое-что только для меня. — Представь себе, что у нас будет несколько часов для себя.

Я помню нашу общую спальню. О, я могу представить себе многое.

— Если ты не против, — отвечаю я. Улыбка Пола становится шире, и он кивает, говоря родителям, что Валентина всегда любит проводить время с бабушкой и дедушкой.

Я медленно начинаю складывать всё воедино. В этом мире Леонид не гангстер. Вместо этого он верный член коммунистической партии. Может быть, именно из этого он черпает своё ощущение могущества— это даёт ему чувство власти, которого он так жаждет. СССР ценил своих лучших студентов-учёных и давал им всё самое лучшее, а это означало, что в Московской вселенной Леонид поддерживал амбиции Пола. Он гордится тем, что его сын — учёный.

Я уверена, что в этом есть и тёмная сторона. Леонид Марков — последний человек, которому стоит давать власть, и Пол достаточно умён, чтобы увидеть это своими глазами. Но это не меняет того главного факта, что в этом мире Пола ценили, поддерживали и заботились о нём.

У него нет никаких оснований полагать, что он никогда не будет любим, и поэтому, когда мы встретились, ничто не удерживало его.

Ольга и Леонид воркуют над Валентиной ещё какое-то время, пока Пол наскоро подает им чашку чая, но не проходит и получаса, как они уходят, и наша крошечная семья снова остается одна. Валентина немного капризничает, и Пол наклоняется, чтобы поцеловать её в макушку.

— Она тоже устала, — он улыбается мне. — Неудивительно. Я помою её и уложу в постель.

— Я могу помочь…

— Нет-нет. Отдыхай. — Пол смотрит наверх. — И надеюсь, что сегодня она решит поспать.