Миллион оттенков желтого

— Так с какими еще источниками вы работаете? — Амбарцумов был настойчив.

— Что-то мне рассказывает вдова Федора Наумовича, что-то я нахожу в его бумагах…

— В каких бумагах?

Вот пристал!

Я подавила раздражение и дала обстоятельный ответ:

— Федоскин годами вел ежедневники, записи в них довольно лаконичны, но прекрасно систематизированы и снабжены сносками и пометками на полях, с этим тоже можно работать. Плюс есть семейный архив — документы, фотографии, которые может прокомментировать Галина Андреевна. Полагаю, у меня также будет возможность побеседовать с людьми, которые близко знали Федоскина…

— С кем, например?

Я чуть не ляпнула: «С его любовницей!», имея в виду Марфиньку, которая точно не отказалась бы поделиться подробностями многолетнего романа и наверняка с легкостью наговорила бы на целый том. Но Амбарцумов сам подсказал вариант, причем неожиданный:

— С моим папой? Когда-то они с Федоскиным были друзьями.

— А как зовут вашего папу?

— Артем Артемович Амбарцумов. Вы не встречали это имя в бумагах Федора Наумовича?

— Я только вчера приступила к работе, — призналась я.

— Ну, если увидите что-то про папу, обратите особое внимание, это может пригодиться и для его мемуаров, — посоветовал Лев Артемович. — Когда вы планируете закончить книгу Федоскина? Спрашиваю, чтобы знать, как скоро вы сможете приступить к работе над моим заказом.

— Давайте сразу честно скажу: во-первых, я не уверена, что возьмусь за ваш заказ, — со вздохом призналась я. — Хотя бы потому, что месяц жить где-то за городом не планирую.

— А что во-вторых?

Во-вторых, я точно знала, что и мемуары Федоскина писать не стану, но этого говорить было нельзя. Честность честностью, а конспирация конспирацией.

— Во-вторых, я не мемуарист, а беллетрист. Вряд ли выдержу чистоту документального жанра. Советую вам поискать кого-то другого.

— Что ж, я вас понял. Давайте возьмем паузу и еще подумаем, возможно, вернемся к этому разговору позже. — Амбарцумов поднялся с лавочки, и тут же за ее спинкой материализовался референт.

Откуда он взялся, было непонятно. Если бы не безупречный вид костюмчика, я бы подумала, что наглаженный-напомаженный подполз к нам по газону, хоронясь под ковром опавшей листвы.

Мы раскланялись и разошлись в разные стороны: Амбарцумов с помощником — к выходу на набережную Мойки, я — к тому, что к Неве.

Поскольку на встречу с несостоявшимся заказчиком я потратила всего двадцать минут из имевшихся в моем распоряжении двух часов, можно было не спешить возвращаться в дом на Гагаринской. Я вышла на Дворцовую набережную, прошла в сторону Зимнего и спустилась к воде.

День был теплый и солнечный — редкость для Питера. По Неве сновали катера с любителями речных прогулок, по набережной толпами шли туристы, но на нижней площадке лестницы, уходящей прямо в воду, было пусто и относительно тихо. Эхо людских голосов, шумящих моторов, птичьих криков разбивалось о гранитную стену, как мелкие волны — о причал.

Я села на нагретую солнцем ступеньку и позвонила мужу. Рассказала, что у меня все хорошо, и, в общем-то, не соврала: случившаяся в квартире Федоскиной ночная трагедия меня особо не касалась. По сути, требовалось только помочь Галине Андреевне вернуть кота, который то ли сам сбежал, то ли был украден.

Я отправила Коляну фото парадного кошачьего портрета и сообщила, что мои мирные писательские труды у Федоскиной несколько осложнились, поскольку у генеральши пропал любимый питомец и я помогаю в его поисках. Муж согласился, что такой видный зверь заслуживает организации поисковой кампании, они с сыном, так и быть, терпеливо подождут, пока я выполню соответствующую миссию.

Поговорив с мужем, я позвонила тетушке. А вот она-то меня удивила и встревожила, с ходу заявив:

— Не хотела тебя беспокоить, но, раз ты сама объявилась, не удержусь и скажу: у нас чрезвычайное происшествие.

— И у вас кто-то умер?!

— Что ты, не настолько чрезвычайное!.. Постой, а у вас кто-то умер? Кто?! Неужели Галина не пережила вчерашнюю встречу с Марфинькой?!

— Не волнуйся, Галина прекрасно пережила даже сегодняшнюю встречу с трупом, — успокоила я тетушку.

Хотя нет, не успокоила.

— С каким еще трупом?!!

— Хороший вопрос…

— Лена! Я спрашиваю, кто у вас умер?!

— Вот и полиция спрашивала, но им никто не ответил.

В трубке послышалось шипение, я поняла, что тетушкино терпение на пределе, и постаралась объяснить:

— В квартиру Федоскиных среди ночи проник незнакомец. Мы не заметили, как он влез, и нашли его только утром — мертвым, в петле.

— Он проник туда, чтобы повеситься? — после паузы недоверчиво уточнила тетушка.

— Неизвестно, для чего он проник, — вздохнула я. — Это второй вопрос, оставшийся без ответа. Но вешаться точно не планировал, эксперт сказал, это вышло совершенно случайно. Он не собирался попасть в петлю, план был другой.

— Какой? Кто должен был попасть в петлю? Что за самоубийственные планы?! Лена, я считаю, вы с Ирочкой должны немедленно отказаться от этого… странного проекта! Пусть Галина сама разбирается со своими проблемами, у нее наверняка остались нужные связи!