Миллион оттенков желтого

Совершив марш-бросок в обратном направлении, мы с Галиной Андреевной прибежали к Бориной «ласточке». Правильнее сказать — приковыляли, потому что я тащила тяжелую корзину, а Федоскина пыталась мне помогать, но только мешала, висла на неудобной переноске, затрудняя процесс.

Боря, завидев нас, выскочил из машины и помог мне с корзиной. Мы затолкали ее в салон, тут же залезла Федоскина.

— Дверь закрой, чтоб не удрал! — велела я Боре.

Он поспешно захлопнул дверцу, и мы привалились к ней спинами, одинаково шумно дыша. Я запыхалась после пробежки с отягощением, а Боря усиленно принюхивался.

— Чем это пахнет? — спросил он с подозрением.

— Надеюсь, Бегемотиком, — ответила я и наконец ощутила, что в кармане у меня усиленно и, кажется, уже довольно давно вибрирует смартфон.

Звонила, конечно же, Ирка.

— Ну, что у вас там?! — закричала она мне в ухо. — Взяли кота?!

— Кого-то взяли.

— Ну а гада уже не взять, он сел в свою машину и утек!

— Далеко не утечет, на машине трекер, — напомнила я. — Не ори ты так, у меня и без того ноги подкашиваются и сердце выпрыгивает, не хватало еще оглохнуть!

— Прости. — Подруга понизила голос, и только тут до нее дошло, что я не подтвердила успех операции. — Погоди, что значит «кого-то взяли»? Это не Бегемотик?

— Сама погоди, — устало огрызнулась я. — Хозяйка как раз хвост щупает и родинку между сосками ищет. Сейчас узнаем, Бегемотик это или нет.

Боря повернулся, пригнулся, по уже отработанной методе влип носом в стекло и сообщил:

— Кажись, он самый. Они там обнимаются и целуются.

— Ну, слава богу! — выдохнула услышавшая его Ирка.

— Слава нам, — сварливо поправила я.

Плечи ныли, а сердце колотилось так, будто я только что героически похитила мешок картошки с охраняемого поля. Надеюсь, Федоскина выпишет мне премию за работу эвакуационным транспортом в условиях, приближенных к боевым.

Мы не стали возвращаться за Иркой, потому что разворачиваться у моста было долго. Подруга своим ходом отправилась на базу — в дом на Гагаринской. Остальных добрый Боря повез в ветклинику: Федоскина категорически заявила, что ее питомцу непременно нужно к доктору. Мы с ней не спорили. Кот хоть и выглядел целым и невредимым, вел себя неадекватно: едва мы с Борей сели в машину, начал утробно рычать, хлеща себя хвостом и прижимая уши.

Во избежание проблем в кабинет Айболита психованного Бегемотика занесли в переноске, а вот вышел он оттуда уже другим человеком, то есть, конечно, котом. И не вышел, а выехал на руках ветеринара безвольным меховым ковриком. Я в первый момент даже испугалась, что кот того… не перенес уготованных ему испытаний. Но оказалось, что добрый доктор Айболит сделал Бегемотику успокаивающий укол, а так с котом все более или менее в порядке.

Несчастный зверь уснул, и засовывать его обратно в переноску хозяйка не позволила. Поэтому вернулся Бегемотик в родные пенаты почти так же, как и покинул их: замотанным в плед из багажника «ласточки» и на чужих руках, только на сей раз не женских, а мужских. Почетное право нести закукленного кота досталось Боре.

Доставив свою ношу в спальню Федоскиной, наш юный друг поспешил вымыть руки и откланяться. Я не усомнилась, что он при первой возможности примет душ и переоденется: Бегемотик явно сильно переволновался и неоднократно оконфузился.

— А чем это так пахнет? — спросила, встретив меня, подруга.

— Бегемотиком, чем же еще. — Я прошла мимо нее в санузел.

Приняв душ и избавившись (хотелось надеяться) от могучего кошачьего амбре, я переоделась в чистое, а снятое с себя запихнула сначала в три мусорных пакета и только потом — в багаж. Ирка, пока я плескалась, уже собрала наши вещи и дожидалась моего выхода из пенных вод, сидя на чемоданах.

— Мавр сделал свое дело, мавр может уйти, — объяснила она спешку, встретив мой вопросительный взгляд. — Пора вплотную заняться проблемами Кружкина.

— А наш гонорар за Бегемотика?

— Генеральша — старуха порядочная, авось, не кинет нас. — Подруга встала и вздернула на плечо торбу-самобранку. — Ну? Пошли на выход с вещами?

Было видно, что ей не терпится вернуться на Петроградку. Да и мне хотелось поскорее воссоединиться с любимым семейством, так что задерживаться у Федоскиной мы не стали. Конечно, заглянули к Галине Андреевне, чтобы вежливо откланяться, но перебросились с ней только парой фраз, да и то шепотом. Старуха берегла покой своего любимца, который распластался на ее груди на манер меховой манишки. Ирка аж всхлипнула, когда это увидела, и замахала руками:

— Сидите, сидите! Нас провожать не нужно.

— А деньги… — Федоскина заворочалась.

Кот страдальчески вякнул, и бабка снова замерла.

— Успеется. — Я тоже отмахнулась и уже хотела закрыть дверь, чтобы не мешать реабилитации хвостатого страдальца, когда Галина Андреевна негромко позвала:

— Елена, секундочку!

— Да? — Я, оставаясь на пороге, сунулась в комнату.