Миллионерша поневоле

Валера подошел к машине, которую ему одолжил приятель. Смел с нее снег и даже сделал несколько безуспешных попыток реанимировать закапризничавший движок, но тщетно. Машина сдохла окончательно. Он снова запер ее. Попинал резину и пошел на остановку.

Пока придется стать полным нахлебником Ольги и в плане жилья, и в плане средств передвижения. Она вот сегодня предлагала ему свою машину, отказался. А чего, спрашивается, скромничал? Сейчас бы заехал без проблем к ребятам в отдел, перекинулся бы парой слов с Федором, потом наведался к Лешке в больницу. А вдруг случилось чудо и он пришел в себя?.. И за Ольгой бы заехал. И главное, что все бы успел. А что теперь? А теперь придется тащиться через весь город с сумкой к ее дому. Оставлять вещи, потом ехать общественным транспортом в милицию, а это снова на другой конец города. Потом в больницу. В итоге встретить ее не успевает, а не встретить было нельзя, потому что…

Валера тяжело и протяжно вздохнул. Потому что тревожно как-то было у него на душе, и чувство это все никак его не отпускало. Глодало что-то, а что – поди догадайся. То ли пропустил он что-то важное, то ли не углядел в погоне за фактами. Так случалось с ним и прежде, случалось и не раз. Он ловил это ускользающее прозрение за самый кончик неосязаемого хвоста. Не сразу, но ловил непременно. Конечно, проходило какое-то время, прежде чем это случалось. И разговор шел о посторонних ему людях. Сейчас не было ни того, ни другого. Времени не было – раз! Ольга перестала быть ему чужой – это два!

Что же он проглядел?..

Телефон на ее работе не отвечал довольно долго. То ли Евгений Евгеньевич, так звали ее начальника, выдернул шнур из вредности. То ли услали их всех разом куда-то. Факт оставался фактом – телефон молчал. Валера долго колебался, прежде чем набрал номер Веры. Набирал, а сам морщился. Начнет сейчас выпендриваться, ерничать, еще, чего доброго, устраивать показательные выступления перед Ольгой, сопровождая непременными комментариями. Но он все равно набрал ее номер, терпеть больше сил уже не было. Беспокойство, что ржа, точило и точило его. У него даже язык к небу пристыл, настолько это чувство, доселе не особо ему знакомое, ему досаждало.

– Алло, Вер, слушай меня внимательно и не перебивай, – быстро проговорил Валера, не давая ей опомниться. – Ольга где сейчас?

– А – а… – Она, конечно же, растерялась от такого натиска, обычно всем его вопросам предшествовало дипломатичное вступление, а тут… – Ольга?

– Да, да, Ольга! – повысил голос Лапин. – Шустикова Ольга, знаешь такую?!

– Знаю, не ори, – обиделась Вера и сердито засопела. – Ольга! Всем сегодня нужна только Ольга!

– Кому еще?! – По спине медленно пополз холод.

– Начальник весь испрыгался, ее обыскавшись, теперь вот ты… Нет ее, Ольги твоей. Уехала куда-то.

– Как уехала? Заболела, что ли? – Он чуть не сказал, что с утра та выглядела вполне даже ничего, но благоразумно промолчал.

– Не знаю я! Я не ее личный доктор! Но вряд ли заболела, если уехала, ничего не сказав Евгению. Он просто с лица почернел, когда узнал. А что случилось, Валера? Чего вы так все всполошились?

– Да нет, так, ничего. Она на машине или… – он даже договорить не успел, потому что Вера его с радостью перебила:

– Уж не знаю что там или, но что голяком умчалась – это точно!

– Как это?! – Теперь ему сделалось жарко; в голову ударила взрывная волна страха такой силы, что на лбу высыпал пот. – Как голяком, чего городишь?

– А так! Лизка – это наша секретарша, видела, как Ольга садилась в машину, а дубленка ее на вешалке висит в кабинете у шефа. Он, между прочим, тоже всполошился по этому поводу. Разве можно разгуливать по такой погоде в одном свитере и джинсах!..

– Что за машина?.. – Это был не его голос, вернее, принадлежал ему, но звучал как чужой. Страшный такой, хриплый, полностью лишенный намеков на обычную любезность. – Что за машина, Вера?

– А я почем знаю?! Лизка видела.

– А Лизка где, твою мать? Так спроси у нее! – Он даже не заметил, что уронил сумку прямо в снег на остановке, где ждал автобуса, и уже не хрипит, а орет на нее во все горло, привлекая к себе внимание прохожих.

– Так нету Лизки! Ушла она! – тоже заорала Вера, забыв о том, что за стеклянной перегородкой мается в немом бешенстве ее шеф. – Куда ушла, не знаю! Когда придет – тоже! Она у нас сама себе хозяйка! Что-то еще, Валера?!

– Вера… Вера… – У него просто зубы свело от желания заорать на нее снова, но он сдержался и снова повторил: – Вера… Послушай меня… Нужно срочно найти вашу секретаршу и выяснить, в какую именно машину села Ольга.

– Что еще? – фыркнула Вера, но тут же вдруг замолчала и с опаской спросила: – Ты думаешь, что это может быть опасно для Ольки?

– Я не думаю, я знаю, черт побери! Тут такое творится, Вера!.. Короче, я сейчас еду в милицию, а ты… пожалуйста, Вера, я тебя очень прошу… разыщи эту самую Лизку!

– Да поняла я уже, не переживай ты так. – Она негодующе дернула плечами, чего он увидеть никак не мог, и чуть тише добавила, прежде чем положить трубку: – У всех просто крышу сносит от этой самой Ольги! С чего бы это, непонятно…