Милое чудовище

Ожидая, когда закончится выволочка, устроенная ему подполковником, Рогов коротал время, созерцая пыльную бахрому на шторе, висящей на ближайшем окне. Это было единственное, что попадало в поле его зрения в том положении, в котором он находился, а именно: стоял посреди кабинета, опустив голову и одновременно слегка повернув ее вправо. Ему всегда казалось, что так гораздо легче переносить грозный рык разъяренного подполковника Кобылина. Кстати, сегодня он превзошел самого себя.

— Значит, у нас по-прежнему нет подозреваемого? — ревел подполковник, как медведь, попавший в капкан.

Рогову надо было хранить безмолвие и не шевелиться, а он возьми и возрази сдуру:

— Но зато у нас появилась новая ниточка… Ох, лучше бы он этого не делал, потому что в следующую минуту на его безответную голову обрушились громы небесные. Сквозь предварительно разверстые небеса.

Впрочем, чему тут было удивляться, когда он сам подготовил почву для начальственного гнева. Выложил все без обиняков, а картина выглядела не очень-то радостно. Ни Котька Кучеров, ни красавчик-кандидат Лоскутов, ни муж Пышечки Мещеряковой на роль убийцы манекенщицы явно не годились. У Кучерова и Мещерякова имелось алиби, что до Лоскутова, то с ним, насколько понимал в таких делах Рогов, им еще предстояло помучиться. Так и оказалось.

Дав себе небольшую передышку, подполковник сказал уже потише, отводя глаза в сторону:

— И что там с этим… Лоскутовым? У меня из-за него телефон не умолкает, даже домой звонили… То из мэрии, то из… короче, все потроха вытряхнули.

— А что с Лоскутовым? — индифферентно пожал плечами Рогов. — Им РУОП занимается, а я ему всего лишь несколько вопросов задал.

— А он?

— А он любезно на них ответил. Подполковник Кобылин снова сосредоточил свой взгляд на Рогове:

— Не паясничай, тут не до шуток. У него большие связи, и еще он, между прочим, кандидат в депутаты. Притом с хорошими шансами…

— А также бывший любовник Столетовой, — невозмутимо продолжил Рогов, и эта невозмутимость далась ему не без жертв. — А кроме того, кое-кто видел, как он выбегал из Дома культуры через минуту после убийства…

Подполковник так сжал в руках карандаш, что он сломался:

— Эта Котова, что ли, видела?

— Нет, не она… Ее подружка, некая Бурмистрова.

— Думаешь, ей можно верить?

— Не знаю, — честно признался Рогов, — ни Котова, ни ее замечательные подружки особенного доверия у меня не вызывают, тем более что вся эта история в их интерпретации выглядит совершенно фантастически… Вроде бы они подозревали, что муж Мещеряковой имеет со Столетовой отношения определенного рода, ну и решили приструнить манекенщицу самым идиотским способом. Сначала Котова послала ей письма с цитатами из своих дурацких романов, потом они втроем — Котова, Мещерякова и Бурмистрова — направились на показ моделей…

— Зачем?

— А черт его знает! Котова называет это психической атакой, а там… Как бы там ни было, а они явились туда вдвоем. Третья, Бурмистрова, задержалась и, по ее словам, столкнулась в дверях с человеком, сильно похожим на мужа Мещеряковой.

Подполковник подпрыгнул на стуле:

— Тогда при чем здесь Лоскутов, если все указывает на Мещерякова?

Рогов беспомощно развел руками:

— Да тут, извините, черт ногу поломает. Во-первых, Мещеряков и Лоскутов ужасно похожи друг на друга, как близнецы, особенно если учесть, что Бурмистрова видела убегавшего со спины. Во-вторых, Мещеряков в момент убийства находился на переговорах — тому есть целых десять свидетелей. Судя по всему, он вообще не был знаком со Столетовой в отличие от Лоскутова, который признался в любовной связи с ней…

— А в-третьих? У тебя же и в-третьих припасено? — не выдержал подполковник. — Третий близнец, например…

— А в-третьих вы и сами знаете, — польстил ему Рогов. — Тот, кто убил Столетову, сбежал через окошко в подсобке, а не через центральный вход. Так что пусть доброжелатели Лоскутова звонят не нам, а в РУОП, — подвел он итог, — там он завяз серьезнее, обвинение в похищении как-никак…

Похоже, подполковника это обстоятельство немного подбодрило, лицо его прояснилось на короткое мгновение, но тут же снова насупилось.

— Это хорошо, но убийцы-то у нас нет как нет… Столько подозреваемых — и все впустую… Послушай, Рогов, а эти бабы… они, часом, не привирают? Сами ее убили, а теперь путают дело. Знаешь что? Мне особенно подозрительна писательница Котова. Творческие натуры очень импульсивны и непредсказуемы. Может, ты ее недооцениваешь?

«Ну уж нет», — подумал Рогов, а вслух заметил :

— Я с вами согласен, она, конечно, способна на многое, но пока я не вижу мотива. Зачем ей убивать Столетову, не маньячка же она? А впрочем, это мысль…

— Мотив, мотив! — вмешался подполковник. — А ревность? Сам же говорил, они думали, что у Мещерякова шашни с манекенщицей. Но она же ему не жена. Логичнее было бы подозревать Викторию Мещерякову.

— Вот и подозревай, — благословил его подполковник. — А потом, вспомни, как были подписаны письма: «Орден обманутых жен»!