Милонгеро

Шаг дается так тяжело, словно к ногам пудовые гири привязали. Но Анжела его делает. Это – ее муж и господин, этим все сказано. Она обязана повиноваться.

Мужчина притянул ее к себе, халат распахнулся… и девушка истошно закричала.

Жалобно и беспомощно. Такого она не ожидала. Но тело мужчины, начиная от плеч и до колен, словно рисунком покрыто.

Конечно, это не рисунок. Это чешуйки, которые повторяют расцветку ядовитой морской змеи. На руках их нет, на ногах почти нет, а вот тело…

Мужчина улыбается – и Анжеле кажется, что в его рту блестят острые змеиные клыки. А потом ей закрывают рот, бросают на кровать – и крик переходит в хрип. Потому что чешуя безжалостно царапает нежную кожу.

Но кого интересуют ее чувства?

Кому она нужна?

…

Спустя почти час женщина сидит на той же кровати.

Муж выполнил свой долг, потрепал ее по щеке и ушел. Она осталась.

Одна. Использованная. Навеки связанная с чудовищем. Не видящая никакого выхода.

Бежать? Кричать? Бороться? Сегодня супруг сказал ей, что никуда не выпустит. Вообще никуда. Никогда. Ее место – эта комната и этот дом. Призвание – рожать детей.

Вот родит штук пять, тогда получит относительную свободу в пределах дома. А пока ее хрупкое здоровье не позволяет… ничего не позволяет.

Да и кого она интересует? Ее даже в свет не вывозили…

Безнадежность…

Женщина смотрит вокруг и видит тот самый шарф. Медленно поднимает его, пропускает между пальцами… крепкий?

Выдержит.

И светильник на стене очень удобный… висит на крюке… его можно снять…

Когда утром слуги – измененные, конечно, заходят в спальню к госпоже, тело уже успевает остыть. Анжела удавилась на том самом крюке. А веревкой послужил платок, который наследник Мединальо подсунул Тони.

Крепкий платочек оказался.

И не порвался, и даже вышивка не распустилась.

На стол Тони платок опустила так, словно он был ядовитой гадиной. И с отвращением посмотрела на Мединальо. Или де Медина?

Впрочем, какая разница!

– Значит, змея.

– Совершенно точно, ритана.

– И какой же вы породы? – невинным тоном уточнила девушка, наблюдая, как дернулся в гневе мужчина.

– Породы?

– Гадюка другой окраски. Щитомордник тоже не подходит. Так кто же?

– Двухцветная пеламида, – не стал скрывать мужчина.

Тони вспомнила черные и желтые полосы на теле Мединальо-из-видения и задумчиво кивнула.

– Подходит. Ядовитая гадина…

– Я бы попросил, ритана.

– С уважением отзываться о вашей прабабушке? С удовольствием, змея как раз ни в чем не виновата.

Герцог протянул руку и перебрал шарф в пальцах. Тони не сдержала гримасы отвращения.

– Что ж. Значит, вы действительно видите прошлое вещей.

– То, которое связано с убийствами. И только.

– Мне достаточно. Это активная и проявленная магия. Вы мне подходите.

– А вы мне?

Ответом был удивленный взгляд. Что за несущественные глупости?

– Ритана Лассара, я понимаю, что вы молоды и взбалмошны. Но одну глупость вы уже сделали, отказавшись от моего предложения и сбежав в неизвестность.

– Ах, так это было ВАШЕ предложение? – хмыкнула Тони. – Конечно, это меняет дело. А то явилось невесть что, предлагает какие-то гадости…

Герцог сделал легкий жест рукой.

– Не стоит передергивать, ритана. Для начала мне надо было убедиться, что вы обладаете силой.

– Я обладаю силой.

– Что она проявлена и активна.

– Она проявлена и активна.

– Что вы стоите потраченного на вас времени.