Милонгеро

Голос де Медина был таким спокойным, словно он рецепт омлета обсуждал, а не убийство человека. Впрочем, Тони тоже старалась не показать своих чувств. И ледяной холод смерти помогал ей в этом. Легко улыбаться, если у тебя все внутри замерзло. И страхи, и сомнения, и даже нерешительность – всё. Все чувства.

– Рауль всегда был упрямым. Но хоть так…

Мысли Рейнальдо звучали горестным камертоном.

Тони улыбнулась, не боясь показаться странной обоим собеседникам.

– Ваш предок был разочарован.

– Безусловно. Он был молод, его оскорбили…

– Назвав ублюдком?

Герцог поморщился.

– Николас действительно не успел жениться на матери своего сына…

– И не стал бы жениться, – кивнула Тони. – Он рассчитывал на других детей, законных, от богатой невесты…

– Этого не случилось.

– Благодаря Рейнальдо Игнасио Шальвену. И Раулю Дези Фуэнтесу тоже, кстати говоря. Мог бы и поблагодарить за помощь. Кстати, что стало с матерью вашего предка? Она получила награду за то, что сохранила кровь и род?

– Вы в курсе того дела? Да, она стала графиней де Медина и дожила свою жизнь в богатстве и достатке.

– А как жаль, что у нее выкидыша не случилось, – Шальвен злился. Какая разница, сколько лет прошло? Терять друзей всегда больно.

– Мне попалась вещь Шальвена. Поэтому – да. Я знаю о той ситуации, – разъяснила Тони.

– Вот даже как… что ж. Причудливы пути мирские… посмотрите платок?

Тони поморщилась. Но отчетливо поняла – заставят.

Или так, или иначе…

Хоть воды бы выпить… нельзя.

А вот что можно… девушка быстро залезла в карман. Она была там. Мармеладка, которую тайком сунул Эрнесто Риалон. Тони достала ее, развернула и отправила в рот.

Есть на земле счастье! Есть!

Герцог качнул головой.

– Ритана, ну к чему это детство?

– Герцог, – мурлыкнула Тони, справившись с липкой сладостью, – я готова выпить воду из ваших рук, если вы выпьете ее из моих. Рискнем вместе?

Герцог промолчал. И платок подвинул поближе к Тони.

Нет, не рискнет. А жаль.

Легкая ткань струилась между пальцев.

Девушка сидела на краю кровати, перебирала ее пальцами, ждала…

Счастливая новобрачная.

Счастливая ли?

О, нет. Ее выдали замуж за Мединальо, не спрашивая. За графа де Медина, так точнее. Король пожаловал ублюдку Мединальо титул и поместье, и тот принялся искать себе невесту.

Нашел вот…

Анжела не устраивала трагедий, она не любила никого другого, она была бесприданницей… собственно, единственное, что у нее было – древность рода. И очень, очень мало родственников.

Дядя с тетей продали ее, как корову на скотобойню.

Обычно невеста приносит приданое, а здесь за нее заплатили родным. Что ж. Такое бывает.

Радоваться бы? А вот не улыбалось ни капельки. Слишком уж жутким был жених. Да, именно это слово. Жутким.

Вроде бы и красивый, и улыбчивый, и обаятельный, а как взглянет иногда… и кричать хочется. Или в окно выпрыгивать. До руки дотрагивается – девушку передергивает.

Комплименты говорит, а ей жутко, жутко…

До истерики, до крика, до слез… бежать бы, да куда? Кому она нужна со своими вышивками? Что она умеет?

Разве что платок себе для свадьбы сама вышила… вот этот. Красиво, а радости и нет…

Дверь спальни открывается. Входит новобрачный, улыбается краешками губ… он не слишком изменился за прошедшие с момента казни несчастного Фуэнтеса годы. Повзрослел, да, но морщин практически нет, волосы не поседели…

– Дражайшая супруга…

Анжела сползла с кровати и неловко сделала реверанс.

– Иди ко мне, – скомандовал мужчина. – Ну?

Что ж. Выбора нет.