Милонгеро

– Контора «Краух и сын», контора «Радеван»… остальные перечислять? Или вы думали, я не узнаю про ваше воровство? Полагаю, следующий подрядчик окажется умнее…

Человек бледнеет, часы впиваются в ладонь так, что сейчас, кажется, из-под ногтей брызнет кровь.

– Я отдам… исправлю…

– Будем считать это пенсией, – благодушно обрывает его «акула». – Вашей вдове и сироткам. Богатым сироткам.

И в кабинет входят двое.

Один – головоногий. Представьте себе, что на человека надели маску кальмара, и та распустилась щупальцами, вдобавок к рукам. Два длинных щупальца с когтями, остальные покороче и без когтей.

Второй похож на какую-то рыбу. Тунец? Да, возможно. Чешуя по всему телу, нечто неуловимое на морде… нет, не на лице. Именно на морде.

Гадость?

Тони смотрит спокойно. Это первый раз было противно. А сейчас… привыкла. Попросту привыкла.

Несчастного подрядчика подхватывают под руки, вытаскивают из кресла, щупальца обвивают его… душат, душат…

Не пачкать же полы и ковер кровью? Удушение – достаточно чистый способ смерти, хотя и неприятный, но позволяющий сохранить обстановку в целости.

Второй, тот, который рыбоголовый, придерживает жертву, чтобы та не сопротивлялась слишком сильно.

Из разжавшихся пальцев на пол медленно падают квадратные часы…

На герцога Тони посмотрела откровенно изучающим взглядом. Нет, все же не тот. Тот был старше и как-то суровее, этот тоже противный, но чуточку помоложе и посвежее.

– Вы похожи на… деда? Прадеда?

– Похож, – не стал спорить герцог. – Вы его видели?

– Кончину несчастного подрядчика. Что с ним, кстати, стало потом?

– Убили… – не понял вопроса мужчина.

Тони взмахнула рукой.

– Я понимаю! Я о другом… ваши существа – плотоядные? То есть человекоядные?

– Это всего лишь мясо, – махнул рукой герцог. – Если кому-то хочется…

– А хочется, как правило, тем, кто произошел от хищников. Акула, угорь, крабы не откажутся от человечинки… может, и кто-то еще?

– Вы спокойно реагируете. Я опасался истерики.

– Я уже сталкивалась с вам подобными, – кивнула Тони. – Видела… и едва не погибла.

– Вы о Дальмехо?

– Я не знаю его имени… получеловек-полуугорь…

– Дамиан Сесар Дальмехо. Из семьи слабых магов, глупый и слабый. Начал срываться… особенно когда узнал о гибели отца и брата.

– От горя?

– Нет. Мог бы получить все там, не стань он одним из нас. Вот и началось… он хотел вернуться обратно, но такой дороги нет.

– Вообще? – уточнила Тони.

– Абсолютно.

– И как вы называете свой… народ?

– Мединцы.

Тони кивнула. Понятно, почему так. Почему мединцы, почему нет дороги назад.

– И много вас?

– Достаточно, Антония. Достаточно. Прошу вас посмотреть на вторую вещь.

Тони пожала плечами и взяла в руки браслет. До платка ей даже дотрагиваться не хотелось.

Гадость, гадость…

И снова – вспышка.

Тот же кабинет. А люди…

Один – опять похож на герцога. Но не только…

Тони помнила внешность Мединальо. Да, тот самый Николас Матео Мединальо, виновник смерти Рейнальдо Шальвена. В кресле сидит его сын.

Никем другим этот юноша оказаться не может. Слишком похож. Глаза, улыбка, поворот головы – все он взял от отца.

И все же…

Что не так? В чем разница?

Тони лихорадочно ищет ответ. А потом понимает…

Мединальо был и оставался человеком. А это уже – измененный. Мединец.

На ковер перед ним, как кучу, сваливают измученного человека. Тони даже лицо его разглядеть не может. Во-первых, он сильно горбится, ему явно плохо. Во-вторых, он избит так, что под синяками кожи не видно. Лиловые пятна сливаются в жутковатую маску.

– Рауль Дези Фуэнтес, – медленно произносит парень. – Рад нашему знакомству, любезнейший сеньор.

Мужчина молчит. А что тут скажешь? Потешить подонка? Вот радость-то…

– Что же вы молчите, сеньор, – петухом разливается юнец, ощутивший свою силу. – Вы нас так искали, так хотели видеть…

Рауль молча сплевывает на дорогой ковер. И это выводит сопляка из себя. Видно сразу – ублюдок.